Камзолкин Евгений
Камзолкин Евгений Иванович (1895-1957) — русский советский художник. Учился в МУЖВЗ у В.Серова, А.Архипова, П.Корина, К.Коровина. Писал родную природу. Создал символ Советского Союза — Серп и Молот.
Автопортрет.
16 августа 2001 года я ехал в подмосковный Сергиев Посад. Электричка приближаюсь к станции Мамонтовская, и многочисленные дачники засуетились, готовясь к выходу. Вдруг один из пассажиров хлопнул меня по плечу:
— Привет кандидату исторических наук!
Я сразу узнал сокурсника. В 80-е годы вместе учились в аспирантуре Академии общественных наук при ЦК КПСС. Мы едва успели обменяться несколькими словами, как поезд остановился. На прощание он протянул мне газету, которую я почти никогда не читаю. На второй полосе «Московского комсомольца» (название-то какое эксплуатируют!) в верхнем левом углу на черной, явно траурной (провокационно-траурной!) ленте светлели, сливаясь в заголовок, слова: «Несгораемый герб». Автор заметки извещал: радостные клики «демократических» СМИ (кавычки мои. — Ю.MJ «о том, что в ходе нынешнего ремонта в парламенте советский герб, украшающий здание Госдумы, будет демонтирован, опроверг заместитель руководителя аппарата ГД Анатолий Попов. Так что старичок-коммунист останется нетронутым».
Я ВИДЕЛ: пассажир, сидевший рядом, наклонился ко мне, что называется, впившись глазами в ту заметку. Немолодой человек в черной длинной одежде священнослужителя, с большим золотым крестом на толстой цепочке, дочитав текст, произнес:
— Достопочтенный кандидат исторических наук! Скрещенные серп и молот знает весь мир. Весь! Кто создал столь знаменитую эмблему?
Я обернулся к соседу, в его глазах промелькнул ехидный огонек. Почему-то сразу вспомнил одного из авторов полузабытого к тому августовскому дню Гимна СССР — Сергея Михалкова. Даже если подзабудешь это имя — он сам, его сыновья напомнят его и по ТВ, и на страницах газет, журналов. Музыку — несравненную, яростную — подарил миру композитор Александр Александров. Но кто автор государственной эмблемы СССР, символизирующей столь образно, ярко союз рабочих и крестьян,— одного из основных элементов герба и флага великой державы? Может, Ленин? Помню ведь: Бонч-Бруевич писал, что сперва рассматривались в качестве образа нового государства соединенные вместе серп, молот и меч. Однако Владимир Ильич сразу отверг изображение карающего оружия. Мы — не воюющая страна. Выходит, он, как минимум,— соавтор эмблемы мира и труда, сияющей и поныне на красных знаменах во всех уголках света?
Пауза явно затянулась. Наконец, я развел руками: не знаю.
— Срезал! — ехидно напомнил одноименный рассказ Василия Шукшина молодой послушник священнослужителя. Тот же укоризненно взглянул на юношу, потом обернулся ко мне:
— Да вы не тушуйтесь! Редко, очень редко, кто знает имя творца тех серпа и молота, что и в воде не тонут, и в огне не горят. Этой эмблеме суждена вечная жизнь! Верно: несгораемый герб. Каюсь, я бы, наверное. тоже не знал, будь даже доктором истории, если бы не жил в Пушкино, в Писаревском проезде, рядом с домом Евгения Ивановича Камзолкина. Удивительно скромный. даже застенчивый был человек! Никогда не слышал, чтобы похвалялся, дескать, он — автор эмблемы. Хотя мы, пушкинцы, всегда гордились: «Камзолкин-то— наш!»
Пока мы ехали до Сергиева града, мой попутчик многое успел рассказать и все советовал:
— Побывайте в Пушкино,посетите местный краеведческий музей. Туда покойная Вера Ивановна, сестра Камзолкина. передала архив, вещи брата. И обязательно посетите могилу художника. Он похоронен на Кавезинском кладбище. Это рядом с Ивантеевкой. Спросите любого, как пройти к могиле Евгения Ивановича Камзолкина, — всяк покажет: люди здесь добрые — помнят и чтят своих знаменитых земляков.
И уже на перроне, прощаясь, святой отец рассказал:
— На Кавезинском кладбище — это был мой приход — часто приходилось служить панихиду по усопшим. Я и на могиле Евгения Ивановича справлял помин. То была моя личная воля. Хотя, точно знаю, он, как и вы — да-да, как и вы! — был неверующим.
Скоро два года минет с того памятного мне августовского утра. Много раз собирался поехать в Пушкино, да все не удавалось вырваться.
9 мая смотрел телетрансляцию с Красной площади. Скрещенные серп и молот осеняли святой наш праздник. Они — и на Знамени Победы, и на кумаче знамен двадцати двух воинских соединений Красной Армии, сражавшихся на поле битвы. В тот день и решил: все, завтра же еду в Пушкино. В краеведческом музее города, оказалось, есть отдельный зал Е.Камзолкина. Не то, что в подмосковном Звенигороде. Здесь была большая экспозиция, посвященная уроженцу здешнего села Ягунино Константину Макарову — «комиссару продовольствия», как значилось в мандате за подписью Ленина. Монахи Саввино-Сторожевского монастыря не захотели поделиться зерном для Красной Армии и в мае 1918 года зверски растерзали коммуниста. В девяносто первом все документы спрятали, и сотрудник музея, годами кормившийся рассказами о революционере, уверял меня, стыдливо пряча глаза, будто он ничего уже не помнит о судьбе Макарова…
В музее города Пушкино, повторяю, для Е. Камзолкина отведен зал.
В шестидесятые годы бревенчатый дом-красавец, построенный по проекту самого художника, сгорел. Но сестра его, Вера Ивановна, успела спасти самое ценное. Сначала хранила все это наследство в квартире на улице Тургенева, а незадолго до смерти передала в краеведческий музей.
Научный сотрудник музея Тамара Яковлевна Гозак рассказывает:
— Граждане США, Великобритании, Италии и Германии, других западных стран, едва переступив порог нашего дома, говорят: «Мы знаем, что Пушкино — родной город Евгения Камзолкина».
— Ну ясное дело,— говорю я.— Автор главного символа великой державы.
— Да нет,— слышу в ответ,— то, что Камзолкин создал эмблему «серп и молот», витавшую над страной и миром более семидесяти лет, многие иностранцы, как и большинство наших сограждан, впервые узнают именно в нашем музее. Камзолкин известен за рубежом не с 1918-го, а с 1907 года! Как замечательный русский фото-живописец.
Оказывается, в тот год на Всемирной выставке фотографий в городе Турин, что в Италии, демонстрировалась серия дивных работ Е.И. Камзолкина. Он остановил мгновения русской жизни: прекрасные этюды природы, одухотворенные лица крестьян, ремесленников, ямщиков, величавые купола церквей. Причем сделал снимки аппаратом собствйшого изобретения: без единой линзы, со стенопом.
Русскому умельцу с тонким вкусом. поэтическим взглядом на жизнь (художник ведь!) был присужден диплом победителя. Вот он, на стене музея,— обширный фолиант с вязью потемневших от времени букв итальянского алфавита!
Евгений Иванович и в доме своем держал этот диплом на самом видном месте, ибо очень гордился им.
С 1907 года на Западе во всех пособиях по фотодслу непременно воспроизводятся снимки русского фотоживописца, описывается чудо-аппарат, коим он пользовался, достигая столь пронзительной чистоты и глубины кадра. Такова уж закономерность: к чему ни прикоснется рука незаурядного человека, на всем остается яркая мета его таланта.
Родился Евгений Камзолкин в Москве, в Мещанской слободе — сейчас проспект Мира, в 1885 году. В Пушкино сызмальства приезжал к деду. У того рядом с железнодорожной станцией был огромный богатый дом в два этажа. Кругом — бесконечные сосновые леса с дурманящим и целебным запахом смолы. Полюбил их Евгений. С 1910 года постоянно жил у деда; а в 20-е построил неподалеку от дедовского и свой дом. посадил сад. И уже до последнего часа жизни оставался верен Пушкино (город основан в 1925 году, до того был пристанционным поселком столичных дачников).
С детства любил рисовать. «Балуется красками», говорил об увлечении внука дед. Но вот однажды старьевщик Мещанской слободы оиенил художественный поиск мальчонки пригоршней медяков, купив рисунки. Этот случай (оказывается, этак можно зарабатыватъ на хлеб) предопределил судьбу Камзолкина. Он поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, успешно окончил его. Студент Камзол кин впервые употребил краски, известные ныне под названием «темпера». Еще одна мета большого таланта.
В 1918 году Камзолкина назначили главным художником театра Замоскворецкого Совета рабочих и крестьянских депутатов (ныне филиал Малого), где он и работал до 1922 года.
Приближался первый советский праздник — Первомай. Двуглавый орел — олицетворение царизма — был повергнут, а символов новой власти еще не создали. «В конце апреля Моссовет поручил мне оформить Серпуховскую площадь к 1 Мая. Как мне сказали, Замоскворечье — самый ответственный район: здесь живет до трехсот тысяч рабочих». (Из воспоминаний Е.И. Камзолкина — рукописных, хранящихся в музее).
Молодой художник создал бригаду из четырех живописцев, пригласив своих друзей по училищу: Сергея Герасимова, Николая Чернышева, Дмитрия Соболева.
Камзолкин сразу решил: в центре Серпуховской площади 1 Мая должно вспыхнуть яркое пламя огромных стягов и полотнищ с какими-то символами, точно и чётко выражающими дух и суть государства рабочих и крестьян. Вот только — какие символы?
И начал поиск эмблемы Первомая. В мемуарах он описывает, как трудно, мучительно искал способ выразить душу «молоденькой страны — ей без году неделя». Днем и по ночам размышляя, что поместить на стяги? Графитом чертил на белом листе мотыгу и кирку, ее и плуг, ее и вилы, кайло и грабли, «крестьянский острый серп и зубья шестерен». Не то, не то, не то!
«Товарищи из Моссовета говорили: может, плуг и молот с наковальней изобразить? Я решил, на свой страх и риск, перебрав уйму вариантов, сделать символом крестьян серп, а рабочих — молот без наковальни. Я сделал несколько набросков и наиболее подходящими счел перекрещивающиеся серп и молот. Мне казалось, что такое сплетение выразительно и звучит как эмблема. Ее я и решил поместить на первомайские стяги и полотнища».
И наконец они —
Крутой изгиб серпа и молот угловатый!
Они сошлись шутя, красиво…(На века?).
Так описал озарение, постигшее художника, его земляк и старый знакомый поэт Герман Валиков (сборник «Переславская элегия», М., «Советский писатель», 1963 год).
А вот как описал рождение легендарной эмблемы Сергей Герасимов, первый секретарь Союза художников СССР, народный художник СССР : «Мы разостлали на полу мастерской кумачовое полотнище, стали углем на длинных шпильках чертить рисунки. Стоявший рядом со мной Евгений Камзол-кин сказал: «А что если попробовать такую эмблему — пожалуй, будет советской?» При этом стал чертить серп, говоря, что это будет означать крестьянство, а внутри — молот: это будет рабочий класс. «Ведь, пожалуй, подойдет»,— сказал он. Мы согласились».
Было это 29 апреля 1918 года. А утром 1 мая на Серпуховской площади уже полыхали огромные стяги, в верхней части которых сверкали серп и молот. Они сплелись и на флагах, что несли рабочие Замоскворечья.
«Конечно, эту эмблему я рассматривал только как украшение первомайского праздника 1918 года. И у меня и в мыслях не было, что впоследствии она войдет в наш Государственный герб и обойдет весь мир как символ народов мирного труда»,— читаю рукопись художника.
В июле 1918-госерп и молот как государственную эмблему утвердил Всероссийский съезд Советов. Первый Государственный герб СССР был утвержден ЦИК СССР в июле 1923 года. Затем и Конституция СССР утвердила этот герб (статья 143). Серп и молот на фоне земного шара в лучах солнца и в обрамлении золотых пшеничных колосьев был повторен и на гербах всех союзных республик. Серпастая эмблема вплоть до переворота в августе 91-го изображалась на печатях, бланках госорганов, денежных знаках и орденах державы. В том числе и на ордене Отечественной войны: рубиновая пятиконечная звезда, а в ее центре — сплетенные серп и молот.
В стихотворении Г. Валикова «Серп и молот», посвященном Е. Камзолкину, есть такие строки:
Теперь они в гербе!
Шелками на знаменах,
Тисненьем золотым на титульных листах,
Тавром на поездах,
Цветами на газонах,
На звонких пятачках, значках и паспортах.
И повторяют их
Лепниною на арках,
Алмазом по стеклу,
Чеканкой на меди,
В узорочье ковров
И на фабричных марках.
Невидимой чертой во глубине груди.
Естественно, серп и молот были изображены и на гербе любимого Камзолкиным Пушкино. А в прошлом году эмблему убрали с герба…
— Душу у города и горожан отняли,— говорят люди.
На центральной площади Пушкино уже соорудили новый герб — без серпа и молота. Но еще не уничтожили тот, камзолкинский. Так и стоят пока что рядом. Не поднимается, видно, рука совершить кощунство… «Демократы» и обмен паспортов затеяли, чтобы вытравить у народа память о «молоткастом, серпастом».
— Нас, руководителей города, заставили — заставили! — убрать из герба символ Советской власти, — сказал мне глава администрации Пушкино Олег Григорьевич Копылов.
Эмблему, вошедшую в Герб великой державы, Камзолкин создал 29 апреля 1918-го. А всю оставшуюся жизнь писал картины. Его живопись — это ликующий гимн Подмосковью, ставшему родным городу. Леса, поля, заснеженные дороги с санными возками… Очень любил художник оживлять на холсте народные песни. В музее его работы: «Лучинушка», «Выйду ль я на реченьку», «Вниз по матушке, по Волге». Акварель, масляные краски. В пейзажах Евгения Ивановича как бы звучит музыка Чайковского. Его работы хранятся в Третьяковке, Театральном музее имени Бахрушина, музеях Иванова. Перми. Костромы…
После встречи с главой города еду на Кавезинское кладбище, чтобы выполнить волю святого отца из Троице-Сергиевой лавры. В музее мне сказали: могила Е. Камзолкина находится рядом с захоронением бойцов, павших под Пушкино.
Кружу-кружу, да все не вижу надгробия с указанием года смерти — 1957. Спрашиваю одного, другого, десятого встречного. У молодых и старых. Нет, никто не знает, где покоится прах человека, имя и творения которого знает весь мир.
Часто вижу ограды, в которых ни скорбных холмиков, ни памятников, ни крестов.
Вернувшись в Москву, включаю диктофонную запись рассказа попутчика в электричке:
— Родственников у Камзолкиных не было. Вроде и в могилах обречены на одиночество сиротское. Но при мне, в 70-е—80-е годы, могила была всегда ухожена, прибрана, в цветах. За ней. знаю, ухаживали школьники вместе со своим учителем Виктором Андреевичем Долгиревым. Сказали мне недавно: умер Учитель с большой буквы. И я опасаюсь: не пронесся ли и над кладбищенскими могилами губительный ураган нынешнего времени?
Пронесся. И смел памятник с серпом и молотом? И там. среди могил, в памяти моей всплыли сами собой слова Александра Сергеевича Пушкина: «Уважение к минувшему — вот черта, отделяющая человека от дикости»…
Юрий Махрин
Художник Евгений Иванович Камзолкин — автор эмблемы «Серп и молот», вошедшей в Государственный герб СССР, о судьбе этого яркого символа Советской власти, взметнувшегося над великой державой и над планетой в день Первомая 1918 года. Читатели, позвонившие в редакцию после выхода газеты, продолжили разговор о серпе и молоте, о гербе СССР.
Сотрудник аппарата фракции КПРФ в Госдуме Геннадий Хабалов рассказал:
— Летом 2001 года, когда в здании на Охотном ряду шел ремонт, «демократы» из прокремлевских фракций требовали убрать серпастый и молоткастый герб с фронтона. Группа «специалистов» долго раздумывала, как лучше расправиться с советской реликвией. Решили сместить ее, а на месте советского герба укрепить двуглавого орла. И свершилось бы это святотатство, не восстань против задуманного депутаты-коммунисты. Они решительно напомнили руководству Госдумы и тем «специалистам» суть нормативных документов, в соответствии с которыми герб СССР «сохраняется в тех случаях, когда он является элементом архитектурного оформления зданий и сооружений, имеющих историческую ценность». Бывшее здание правительства СССР, а затем Госплана СССР относится как раз к таковым. И «специалисты» по разрушению исторических ценностей вынуждены были отступить. Расправа над гербом СССР на этот раз не состоялась! Тот герб сохранился на здании МИД, на фронтонах многих административных учреждений Москвы, других городов России.
Позвонивший в редакцию Анатолий Забровский, бывший работник Коми обкома КПСС, негодуя, что «демократы» столь злобно кромсают символы Советского государства, сказал:
— В родном городе Евгения Ивановича Камзолкина — Пушкине Московской области — эмблему «Серп и молот» убрали угодливо-послушно из герба своего населенного пункта. Право, вынули душу и у города, и у его жителей. А вот партия Григория Явлинского, наоборот, недавно взяла «крутой изгиб серпа и молот угловатый», как писал поэт Герман Валиков, на вооружение. Посмотрите: на улицах Москвы появились несуразно огромные щиты, где изображен срез яблока, а на нем наперекрест серп и молот. И подпись «Мы вместе!»
Я тоже видел такие щиты на Дмитровском шоссе. И, как Анатолий Забровский, негодовал: «Яблоко» и «Серп и молот»? Вместе? Нелепица, несуразица. Вишь, решили примазаться к серпу и молоту, пытаясь спекульнуть этим святым для миллионов граждан символом.
«Серп и молот» сохранился и на эмблеме «Аэрофлота». Недавно из уст главного владельца этой процветающей во все времена компании довелось услышать: «Хорошо, что мы в 90-е годы устояли, не поддались нажиму и не отказались от «Серпа и молота». Его ведь знает весь мир! Он привлекает к нашей компании граждан всех пяти континентов планеты».
Зять Ельцина мог позволить себе такую смелость — сохранить главную советскую эмблему, ибо она приносит немалые дивиденды, привлекая пассажиров.
А в самом Пушкине от ветерана-коммуниста. члена райкома КПРФ Анастасии Кузьминичны Чертовой услышал: «Камзолкинские серп с молотом, правда, и в воде не тонут, и в огне не горят. Я много раз видела на экране ТВ: англичане, немцы и даже американцы щеголяют в модных на Западе майках, футболках, накидках с огромными изображениями советской эмблемы».
Москвич Валерий Сонин, студент, сообщил мне о таком примечательном факте: «Недавно в Англии на конкурсе одежды победили модели, представленные грузинскими модельерами. Девушки-художницы украсили свои изделия советской эмблемой «Серп и молот». Они пользовались гам огромным спросом: платья, рубашки шли нарасхват».
Цела (пока) скульптура Веры Мухиной «Рабочий и колхозница» с серпом и молотом в руках, что стоит у входа ВДНХ СССР (по-другому и не называют). Но конъюнктурщики от искусства уже давно верещат, будто металл проржавел и монумент вот-вот разрушится. Нагнетают страх по заказу тех, кто позарился на само место, где воздвигнута известная во всем мире скульптура. (Уже давно готов проект торгового центра).
Чтобы успокоить москвичей, опасающихся, что скульптуру попросту хотят уничтожить, говорят: «Ее разберут для реставрации по современной технологии». Очень опасный замысел! Разобрать-то разберут, очередной рыночный Вавилон соорудят, а про гениальное творение забудут.
«Крутой изгиб серпа и молот угловатый» частенько вижу на стенах домов, на гаражах вдоль железнодорожных путей (в частности, недалеко от станции «Лосиноостровская»), на мостах, на сиденьях автобусов, электричек, метро. У гостиницы «Национала (старого здания) на лотках разложены русские шапки-ушанки с пятиконечной красной звездой и серпом да молотом. Их покупают иностранцы даже теперь, в жару. Это — самый дорогой сувенир из России.
Да, несгораемый герб! Его не вытравишь из памяти людской, даже заставляя 140 миллионов граждан поменять «молоткастый, серпастый» паспорт на документ с двуглавым, похожим на ощипанную курицу орлом…
…«Серп и молот» и сегодня символ борьбы за права рабочих и крестьян. Мне попала в руки газета португальских коммунистов с очень выразительным снимком. Люди вышли на демонстрации, протестуя против безработицы: девяносто тысяч человек в Лиссабоне не могут найти работу. Это шествие борцов за право на труд и там осеняет серп и молот — творение Е.И. Камзолкина.
Юрий МАХРИН.