ЗАПИСКИ О ХУДОЖНИКАХ

Худяков Василий Григорьевич (1826-1871) — русский живописец.

Юбилейный для Симбирска год отмечен еще одной знаменательной датой: 24 июня исполнилось 150 лет со дня рождения Владимира Николаевича Поливанова (1848 -1915), с именем которого связаны яркие страницы в культурной жизни края на рубеже 19-20 веков. Крупный землевладелец и государственный деятель, он принадлежал к числу тех представителей дворянской интеллигенции, для которых в пореформенной России задачей первостепенной важности являлось просвещение народа, воспитание исторического самосознания нации.

Первый симбирский археолог, коллекционер, большой знаток в области истории, этнографии, искусства, Поливанов с конца 1880-х годов настойчиво добивался создания в городе музе я, который стал бы центром художественного образования. В 1890 году Поливанов в родовом имении Акшуат выстроил уникальный частный музей модель общедоступного губернского музея. Пять лет спустя по инициативе Поливанова и
при его непосредственном участии в Симбирске была создана ученая архивная комиссия и историко-археологический музей. В орбиту яркой, деятельной личности Поливанова, обладавшего поистине энциклопедическими знаниями, вовлекались многие художественно одаренные натуры. Его поддержкой пользовались симбирские живописцы М.Ф.Каврайский, А.Н.Остроградский, П.И.Пузыревский, Д.И.Архангельский. Эта традиция меценатства всегда жила в семье Поливановых. В большой коллекции произведений искусства, собранной несколькими поколениями обитателей акшуатского дома, хранились работы и бывшего крепостного Василия Григорьевича Худякова, профессора и академика живописи. С лучшими из них можно познакомиться на выставке «Художественные сокровища Симбирска», открытой к 350-летию города в Художественном музее. Некоторым страницам жизни и творчества талантливого крепостного, судьба которого была тесно связана с Поливановыми, посвящена эта статья.

Живописец Василий крепостной Поливановых.

Вероятно, существует некая магия чисел, способная сближать, казалось бы, самые разные л далеко отстоящие друг от друга события. Недавно российская общественность отметила столетие со дня смерти Павла Михайловича Третьякова, создателя национального музея — знаменитой Третьяковской галереи. Это выдающееся собрание русской живописи начиналось с картины «Стычка с финляндскими контрабандистами» работы нашего земляка Василия Григорьевича Худякова (1826-1871), приобретенной Третьяковым в мае 1856 года.

Стычка с финляндскими контрабандистами.   1853 год.

Несколько дней спустя, накануне отъезда за границу, Худяков писал молодому коллекционеру: «Милостивый государь, Павел Михайлович! Случай, который доставил мне приятное удовольствие познакомиться с Вами, надеюсь, будет верным залогом и на будущее время, когда, быть может, придется возвратиться мне из чужих краев; и всегда мне очень приятно будет вести переписку с любителем, молодым, сочувствующим всему изящному и прекрасному». Знакомство произошло «так случайно и так безисканно», что, несмотря на различные житейские шероховатости, оба дорожили возникшим чувством взаимной приязни.

Дружеские и деловые отношения связывали Худякова и Третьякова почти полтора десятилетия. В первые годы своей собирательской деятельности Третьяков неизменно прислушивался к советам Худякова, самого зрелого и опытного художника в окружении начинающего коллекционера. «Худяков был безусловным авторитетом для Павла Михайловича, который поверял ему самые серьезные свои планы и мечтания», — писала дочь Третьякова А.П.Боткина. Ему, одному из немногих, было известно сокровенное желание Третьякова -устроить в Москве «общественную картинную галерею». По просьбе Третьякова, думающего о собрании национальной школы живописи, Худяков в качестве эксперта всячески способствовал приобретению отдельных картин и целых коллекций. Осмотрев галерею Ф.И.Прянишникова, привлекавшую Павла Михайловича произведениями русских мастеров 18 — первой половины 19 веков, художник писал Третьякову: «Во всяком случае, я не против этого приобретения, это ляжет, быть может… основным камнем русского художества, к которому каждый очень охотно пожелает приложить свою лепту».

Имя симбирского художника навсегда вписано в историю Государственной Третьяковской галереи, его творчество — неотъемлемая часть русской культуры 50 — 60-х годов прошлого столетия.

Детские и отроческие годы Василия Худякова прошли в селе Акшуат Карсунского уезда Симбирской губернии. Он был дворовым человеком Ивана Петровича Поливанова, сенатора, действительного тайного советника. В доме, построенном в конце 18 века, все дышало любовью к искусству. Старинный парк с прудами, тенистыми аллеями поражал воображение красотой продуманных и естественных ландшафтов. Богатая коллекция картин, портретов, гравюр, предметов прикладного искусства будила любознательность, прививала художественный вкус обитателям «дворянского гнезда». Глава семьи, Иван Петрович, был искусным токарем по кости и дереву. Его сын, Николай Иванович Поливанов, известен как замечательный художник-любитель, создавший десятки рисунков со сценами Кавказской войны, колоритными фигурами горцев, видами Симбирска и Акшуата.

Девочка в русском костюме      1844 год.

Способности крепостного мальчика были рано замечены. Вероятно, еще в детстве он усвоил уроки опытного наставника в искусстве рисования. В 1842 году 16-летнего Василия Худякова отправили в Москву в рисовальную школу графа Строганова. В конце 1843 года юноша начал посещать Московский художественный класс, вскоре преобразованный в Московское училище живописи и ваяния. Обучение в училище строилось по тому же принципу, что и в Академии художеств, однако порядки в Москве были более демократичными. В работах Худякова 1844 -1846 годов заметно тяготение к бытовому жанру («Московский Кремль», «Сухарева башня во время грозы»). Портреты 1844 года — «Девочка в русском костюме», «Старик с палкой», «Старик со стаканом» — имеют весьма ощутимый жанровый оттенок, что свидетельствует о мощном влиянии В.А.Тропинина,  который не входил в число штатных преподавателей, но ежедневно бывал в классах, щедро делясь своими знаниями и опытом с начинающими художниками.

Уже в ранний период обучения Худяков проявил редкий талант. Его успехи отмечены Советом Московского худ ожественного общества, в ведении которого состояло училище.

За достижениями юного художника внимательно следили в Акшуате, собирали его картины и ранние портреты, этюды и превосходные копии с произведений старых мастеров, принимали активное участие в развитии его способностей.

… Летом 1845 года Николай Поливанов отправился в большое волжское путешествие на парусной лодке. Среди его спутников был и Василий Худяков. Несмотря на разницу в возрасте и социальном положении, хозяина и крепостного сближала любовь к природе, к искусству. Их увлекали одни и те же мотивы. В поливановском альбоме есть рисунок, на котором изображены Жигулевские горы: высокая скала с безлесой вершиной, изрезанная трещинами, у ее подножия причаленная лодка со свернутым парусом, на берегу вечерний костер. В живописном этюде В.Г.Худякова «Жигули. В заливе» — знакомая лодка с самоваром на корме, та же скала и путники, идущие вверх по каменистой дороге. Но Худяков уже вполне профессионально объединяет отдельные фрагменты композиции, создавая ощущение мягкой воздушной среды, скрадывающей очертания скал, заливающей сумеречной синевой распадок.

Решающую роль в становлении Худякова как живописца сыграл Ф.С.Завьялов (1811-1856), приглашенный в училище в 1845 году. Совет возлагал на него большие надежды. Блестящий рисовальщик, восходящая звезда Академии художеств, Завьялов привнес в патриархальную среду Московского училища блеск столичной школы. Один из его учеников уже после смерти Завьялова писал: «… Не могу удержаться от воспоминания о незабываемом нашем учителе, великом рисовальщике Завьялове; три года, которые он пробыл в нашем училище, останутся эпохою школы; от основания ее и до сего времени не было блистательнее этих трех лет».

В.Г.Худяков, любимый ученик Завьялова, был обязан ему и обретением свободы. Крепостному юноше надлежало учиться не просто хорошо, а превосходно, чтобы быть представленным к медали академии, ибо только в этом случае И.П.Поливанов подписался отпустить Худякова на волю. И во многом благодаря Завьялову Худяков, единственный из всех обучавшихся в училище в 1840-е годы, был удостоен серебряной медали первой степени. В 1847 году вместе с медалью Худяков получил от академии диплом на звание художника. Обычно желающие продолжить образование в академии отказывались от такого документа, ибо звание художника лишало их возможности учиться на «казенный кошт» и права пенсионерской поездки за границу. Но у Худякова не оказалось выбора: выйдя из крепостного сословия, он обязан был определиться в обществе, он выбрал звание художника.

Итак, Худяков обрел желанную и «страшную свободу» (Крамской) не только от опеки хозяев, но и от всякой поддержки со стороны академии и кого бы то ни было. Отныне он мог рассчитывать только на себя, на свой талант. В 1848-1850 годах в качестве вольноприходящего Худяков учился в Академии художеств, где его наставником также являлся Завьялов, прививший Худякову высокую культуру рисунка, композиции. Вместе с тем ортодоксально-академические методы Завьялова строились на резком отрицании так называемых «низких сюжетов», связанных с живой повседневной реальностью, с современностью.

Молодой художник навсегда впитал негативное отношение к набиравшей силу живописи народных бытовых сцен, считая ее обращение к будничной жизни недостойным «высокого искусства». Тем не менее именно жанровая картина, а таковой является «Стычка с финляндскими контрабандистами», написанная в 1853 году, стала яркой вехой в его творческой биографии. П.М.Третьяков с присущей ему интуицией сумел угадать в картине Худякова то новое, что будет утверждаться в русском искусстве в ближайшее десятилетие. Свидетельствующие о романтической ориентации художника необычный сюжет, ярко выраженный этнографизм, бурная динамика всей сцены сочетались с неожиданной точностью деталей, конкретностью характеристик. Протяженность реального пространства живописец умело подчеркнул фигурами всадников, скачущих из глубины к берегу реки, где происходит «схватка». Велика роль пейзажа в картине, дальние планы которого написаны с большим мастерством. Среди жанровых картин художников-«пятидесятников» работа Худякова выделялась не только новизной сюжета. Художник, обратившись к сцене из современной жизни, сумел избежать прозаизма и дотошной буквалистики, которыми отмечены многие картины раннего академического жанра.

В 1850-е годы Худяков исключительно много работает в самых разных областях искусства. Неуемная жажда знаний, стремление постичь все тайны художнического ремесла влекли его к исторической и религиозной живописи. Вместе с Завьяловым он участвовал в росписи Кремлевского дворца в Москве и Исаакиевского собора в Петербурге. Художник пользовался большим успехом в столице как портретист. Его заказчики — представители творческой интеллигенции, крупные чиновники.

Портреты Худякова не случайно были так популярны. Эффектная композиция, великолепный рисунок, мастерское изображение различных тканей и аксессуаров, серьезность и глубина характеристик удовлетворяли самым взыскательным вкусам. В 1851 году за портрет архитектора А.И.Мельникова, автора проекта здания гостиных рядов в Симбирске, Худяков был утвержден в звании академика.

Через пять лет, собрав небольшие средства, Худяков устремился за границу, чтобы продолжить свое образование в странах Европы. Он посетил Германию, Францию и почти четыре года пробыл в Италии.

Удивительная природа Средиземноморья, города-музеи уже в течение полутора столетий вдохновляли русских живописцев. Не был исключением и Худяков. Итальянский период в его творчестве, может быть, самый яркий и плодотворный. Вдали от академии, от строгих судий, искусство его стало более открытым живым впечатлениям, палитра обогатилась, очистилась от темных, глухих тонов. В многочисленных пейзажных этюдах заметно влияние могучего таланту А.А.Иванова. Однако в работах Худякова не стоит искать глубинных философских размышлений, свойственных великому живописцу. Они камернее по своему звучанию. В неглубоком «интерьерном» пространстве всегда есть место человеку или животному, что придает пейзажу обжитой, домашний вид. Худякову ближе был лирический дар С.Ф.Щедрина. Он сумел уловить щедрйнскую интонацию медленно текущего времени, позволяющую передать органическую слитность существования человека и природы. Это свойство составляет особое обаяние итальянских этюдов Худякова и картины «Игра в шары», которая произвела настоящий фурор в художественной среде, когда живописец в 1860 году возвратился в Россию.

Она была приобретена известным петербургским коллекционером графом Г.А.Кушелевым-Безбородко. В настоящее время картина находится в Киевском музее русского искусства и поэтому недоступна для обозрения.

Приведем отрывок из статьи авторитетного критика 1860-х годов П.М.Ковалевского, писавшего по поводу выставки в Академии художеств в журнале «Современник» (1860): «Картина г. Худякова «Игра в шары» может называться просто лучшим произведением выставки. По ней можно учиться. Она делает громкое имя художнику … Образцовый ее рисунок, сила колорита и сочность письма, характерность лиц и полнота сочинения возвращают к самым счастливым дням деятельности первого учителя русской живописи (К.П.Брюллова). И нехитрого содержания, подумаешь, картина Худякова. Под навесом по-итальянски запущенного домика собралась праздная толпа поглазеть на то, как двое атлетических юношей катают тяжелые шары — игра, составляющая отраду итальянца. Проезжавший мимо на осле старичина с истертой курткой на одном плече и, как видно, позабывший для этого дело, за которым’ехал, посторонился тоже и следит за играющими. Женщины, кто валяясь на ступеньках лестницы, кто ударяя в бубен, смотрят из своего виноградника… Скажете, да мысль-то где? До идиллии беззаботная жизнь Италии (конечно, не во всякую эпоху!), озаренная услужливым солнцем; детская способность увлечься с одинаковым жаром катанием шаров и прокламациями Гарибальди. Красота — красота всего: и рубища, и наготы, до тощих боков осла, который тоже красивое пятно в общей картине: вот истинный смысл произведения Худякова. И в этом отношении он явился самым мыслящим живописцем итальянской жизни. Это она — золотая Италия, прекрасная в ее грязи, как старая картина Тициана, — Италия, какою она бывает всегда, а не в редкие годины ее кровавых переворотов. Не требуйте же от художника, чтобы он изображал ее не такою: он ее так видел…».

За картину «Игра в шары» Худяков был удостоен высшего звания академии — звания профессора. Этот знаменательный факт явился результатом реформы академии 1859 года, разрушившей четкую иерархию жанров: живописцы народных сцен представлялись к наградам наравне с авторами исторических картин. Картина «Игра в шары» и 24 итальянских этюда экспонировались на выставке в Московском училище живописи, ваяния. Художник получил лестное предложение от Совета Московского художественного общества занять место преподавателя в училище.

Хорошая должность, достойное жалованье, почетный академический титул — об этом можно было только мечтать. Однако Худяков проработал в училище не больше года. Московское художественное общество, пригласив Худякова, не позаботилось о предоставлении ему мастерской. По убеждению художника, «учитель не должен останавливаться, должен идти постоянно вперед, чтобы быть на высоте идей своего времени». И он снова выбрал «страшную свободу» — тернистый путь вольного живописца; бывший крепостной привык полагаться только на себя. В этот трудный и определяющий- момент жизни он получил поддержку со стороны П.М.Третьякова, который ссудил художнику 1000 рублей на переезд в Петербург и обустройство на новом месте.

В Петербурге Худяков активно включился в художественную жизнь столицы. Он — непременный участник академических «пятниц» или «пятницких рисовальных вечеров» при Обществе поощрения художников. Эти вечера послужили неким прообразом Петербургской артели художников 1863 года. Худяков становится лидером молодого поколения академистов, которые хотели установить более демократические порядки в Обществе «пятниц».

Тем временем в творчестве художника появляются признаки кризиса.

Л. БАЮРА.