Сатаров Михаил
Cатаров Михаил Алексеевич (1963) — российский художник.
На заре карьеры Михаил Сатаров копировал классиков. Зачем эти копии нужны клиентам, он мог только догадываться.
— Я увлекался копированием в студенческие годы, тем более что это входило в учебную программу. Был высококлассным копировальщиком.
— А кто заказывал копии и для чего?
— В основном для понтов перед друзьями. Вешали у себя в интерьере и пускали пыль в глаза гостям — якобы подлинники. Но как-то мне заказали копии пейзажей родственники директора Елисеевского магазина Юрия Соколова, которого расстреляли за растраты. Для чего они предназначались, догадался постфактум. Когда к нему пришли описывать имущество, то конфисковали мои копии, а подлинники остались у родственников.
— Криминальный рынок копий у нас есть?
— Конечно! Это целая индустрия. На подделках антиквар имеет прибыль 80% против 10—20% комиссионных. Я знаю, как обманывают коллекционеров, втюхивая им подделки.
— Не без помощи экспертов?
— Естественно. Их покупают за взятки. Поэтому экспертизу нужно делать у двух-трех независимых специалистов. Одному моему клиенту пытались всучить поддельного Коровина, но он сделал экспертизу в разных местах и отказался: картина оказалась фальшивой.
— Что подделывают чаще всего?
— «Данаю» Рембрандта в криминальных целях никто подделывать не будет, как и другие известные шедевры. Полотна гениев давно известны,- У нас чаше всего подделывают русское искусство 20—30-х годов. Думаю, там 80% подделок и только 20% настоящие. Копировать художников-футуристов и авангардистов проще, чем Шишкина. Его пейзажи очень трудоемки.
— Технически возможно подделать любого мастера любого времени?
— В принципе — да. У нас была история с неизвестным произведением Андрея Рублева, которое нашли за границей. Эксперты были уверены на 90%, что это Рублев. А один известный художник-реставратор категорически сказал: «Нет». И пояснил: «Я лично нарисовал этого «Рублева» еше до Великой Отечественной войны. И ведь ни один эксперт не отличил».
— А предметы быта подделывают?
— Конечно. Вспомните многочисленные поддельные клейма Фаберже. Особенно дело хорошо обстоит с археологическими раскопками. В центре Москвы есть несколько галерей, торгующих какими-то древними черепками, плошками и камнями. Как ты их отличишь, если даже в музее «Метрополитен» вскрылось, что из 70 предметов утвари восьмитыся-челетней давности только 18 действительно древние?
— Художник, занимающийся подделками, должен быть реставратором?
— Есть несколько уровней копировальщиков. Например, мои картины копируют уличные художники. А высокий уровень — это художник-профессионал, обладающий академической школой. Он же — реставратор, знающий технологию. Таких единицы. Они работают на антикваров для аукционов. Все они засекречены. Они знают, как «состарить» работу, как обойти химанализ, как подделать подпись, где взять старый холст и подрамник.
— А действительно — где?
— В антикварном магазине покупается самая дешевая работа неизвестного художника XIX века. Главное — чтобы холст и подрамник были настоящие, из того времени, хотя и современный холст, в принципе, можно состарить.
— В музеях уровня Эрмитажа могут быть подделки?
— В начале 90-х годов была скандальная история, которую старались скрыть от прессы. Тогда на аукционах Christie’s и Sotheby’s неожиданно всплыли подлинные работы русских художников из запасников Третьяковской галереи. Провели проверку и за голову схватились — вместо подлинников в хранилище обнаружились копии. Завели уголовное дело, но когда захотели наказать виновных, то оказалось, что некого. Директор был ни при чем, а другие ответственные лица мгновенно уволились.
— Легко продать украденную из музея вещь?
— Вещи, хранящиеся в запасниках, мало известны широкой публике, в том числе и антикварам. Как только факт кражи становится общеизвестным, покупатели «сбрасывают» купленное. Никакой дурак не будет держать у себя «паленую» вешь. чтобы не попасть под статью.
Анна Горбашова.
В ХАИ-ТЕКЕ НЕТ ДУШИ
Михаила САТАРОВА, называют «живой легендой мирового искусства» и «классиком русской живописи». И на Москву он смотрит так, словно через секунду возьмет в руки кисть и запечатлеет обыденную городскую жизнь на живописном полотне. И она тут же потеряет свою обыденность.
МОСКВА для меня очень важный город. Здесь я родился и вырос, здесь я бывал вдохновлен и разочарован, здесь я встретил любимую женщину и создал с ней семью… С женой Машей и детьми мы любим гулять в Измайловском парке. Мне нравятся местные пейзажи: хвойные деревья рядом с березами и дубами на фоне многочисленных озер. Иногда замечаешь: вон заяц пробежал. А по небу летит сокол или коршун… Приятно прогуляться и по Крымской набережной, еще раз вглядеться в черты храма Христа Спасителя и храма мученика Иоанна Воина, что на Якиманке. Мне особенно близка архитектура XVI-X1X веков. А современные здания в стиле хай-тек, я считаю, уродуют город. Они все такие агрессивные, холодные, чужеродные для патриархальной Москвы. Не чувствуется в них русской души! Одна, что называется, «коммерческая составляющая»…
Ольга ГОРДЕЕВА
-Cатаров получил крутой заказ от Березовского, — переговаривались два господина с сигарами. — Тому захотелось получить в домашнюю коллекцию самых красивых русских баб. Волочкова — первая…
Услышав такое мы отправились к Михайлу знакомиться и сразу же спросили: правда ли, что он работает на Березовского? Художник опешил: — Откуда вы знаете? Да, я начал писать красивых и известных женщин России. Их заказал мне олигарх из Лондона.
По договору я имею права называть его фамилию. За пять лет я должен нарисовать 50 портретов. Проект уже проплачен. А заказчику отправлены три первых изображения: Аллы Пугачевой, Анастасии Волочковой и ведущей программы «Стильные штучки» Ирины Дмитраковой.
— Почему он выбрал вас?
— Считает, что на сегодня в России нет более сильного портретиста. Вообще затея с этим проектом — дорогое удовольствие. Я пишу портрет в течение полутора-двух месяцев, по 7 — 8 часов в день. В год я планирую рисовать по 7 — 10 портретов.
— Почему Волочкова не пришла за своим портретом?
— Это репродукция. Подлинник давно уже в Лондоне. Из-за скандала с фирмой, которая требует деньги за ремонт ее квартиры, она боится появляться в публичных местах. Насте кажется, что ее сразу же может забрать милиция, надеть наручники.
— Ваши героини позировали лично?
— В наше время давно никто не позирует. Девяносто процентов портретов делается с фотографий и по памяти — такой собирательный образ. Я сливаю воедино сотни изображений, что-то убираю, что-то подчеркиваю.
Взять Пугачеву. Официально фотографировать ее имеет право только личный фотограф. И не каждый художник может написать ее портрет: она сама выбирает мастера.
— Это как раньше худсовет решал, кому можно доверить писать светлый образ вождя?
— Она очень трепетно относится к своему образу и не может допустить, чтобы ее внешность была дискредитирована. Мне были предоставлены эксклюзивные фотографии, отобранные самой Аллой Борисовной. По ним я создавал портрет.
А. Б. — азартная и страстная
— А Пугачева знала, для кого вы работаете?
— Не буду отвечать. Даже если она захочет порезать портрет бритвой — его не уничтожить, он в Лондоне. Конечно, я заработал на ее
портрете, но если Пугачёва захочет, я подарю ей копию.
— Судя по отношению к своему изображнию — Пугачёва человек суеверный.
— Женщины такого уровня отслеживают каждый свой шаг. Она должна выглядеть лучше всех, лучше чем на самом деле. Что я и делаю. Я не карикатурист, а художник и должен льстить модели. Люди платят мне за это большие деньги.
— Аллу Борисовну вы тоже изменили?
— Я постарался нарисовать Пугачеву как женщину-тайну: горящие свечи на переднем плане, астрологические часы, знак судьбы. гороскоп, рулетка. А почему там рулетка — об этом знают только она и я.
— Михаил, как художники получают выгодные заказы?
— Меня связывает дружба со многими сильными мира сего. Лондонский олигарх захотел получить собственный портрет, который по условиям сделки я не могу показывать. Сейчас работа выкуплена и находится в Лондоне.
— Сколько вам заплатили за этот портрет?
— За свой портрет он заплатил больше, чем за все пятьдесят полотен самых красивых женщин России. Это десятки и десятки тысяч долларов. Я дорогой художник. Но ему назвал цену, которая была на порядок выше, чем другим заказчикам, и, честно говоря, думал, он откажется.
— Не боялись потерять такого «лакомого» клиента?
— Я нахожусь в выгодном положении среди художников — заказчики меня ищут сами. Это люди, которые вкладывают деньги в современных художников, как в акции. Поэтому я и выдвинул олигарху такие условия.
— Березовскому портрет понравился?
— Олигарх был в диком восторге. Потом купил у меня несколько пейзажей. И вдруг предложил эту идею с самыми красивыми женщинами.
— Где вы с ним встречались?
— В Венеции. Потом договаривались о встрече в Лондоне.
— Какой он на портрете?
— Богатый, царственный. В одежде из роскошной ткани.
— С короной на голове?
— Можно и так сказать. Образно говоря, он по-царски сидит на фоне колонн, дорогого бархата. Такой парадный дворцовый портрет.
— В итоге вы перешли на женщин. 50 — это количество кто выбирал?
-Он.
— Ностальгия его замучила, что, он решил перевезти в Лондон национальное достояние России — красивых женщин?
— Может быть. Он, как Третьяков в свое время, заказал серию портретов известных людей. И я не исключаю, что со временем он продаст
эту коллекцию втрое дороже.
— Кто выбирает персонажей для портретов?
— Кого-то предлагает он, кого-то — я. Недавно я познакомился с Владимиром Спиваковым. Мои картины произвели впечатление на Сати, его жену. Я ставлю ее в один ряд с Волочковой — нашей мегазвездой по красоте. Сати ей абсолютно не уступает — у нее другая красота. Может быть, следующий будет как раз портрет Сати.
В ближайших планах — Ирина Алферова, Арина Шарапова. Теоретически это может быть любая известная женщина России — например, жена Владимира Владимировича Путина, Кристина Орбакайте, Дарья Донцова — звезда детективов.
— Какой у вас критерий отбора — известность или красота?
— И то, и другое. В этом смысле идеально подходит Волочкова: известная балерина и красивая женщина. Ее портрет я сделал на одном дыхании. Алла Борисовна — намного сложнее, противоречивее. Настя просто столько еще не пережила и не перестрадала.
— Вы знали или угадали характер Пугачевой?
— Я много знаю. Но есть золотое правило — хочешь долго жить и крепко спать, лучше поменьше рассказывать.
Лариса ВАСИЛЬЕВА.
