Сутин Хаим
Сутин Хаим Соломонович (1893-1943) — французский художник. Родом из-под Минска.
«Внешне Сутин был некрасив: сутулый, с короткой шеей, втянутой в плечи, с крупными чертами лица и тяжелой челюстью, как у деревянной скульптуры, высеченной топором доисторического мастера. Копна жестких, темных волос, постриженных по-крестьянски в кружок, скрывала низкий лоб и большие оттопыренные уши. Выразительные, глубоко посаженные темные глаза под набрякшими, покрасневшими веками глядели исподлобья… Но более всего поражали его небольшие, изящные и слабые кисти рук. Казалось невероятным, что эти руки могут писать такие мощные полотна?»
Так вспоминала о Сутине одна из королев русского художественного Парижа, делившая кров вместе с ним, Модильяни, Кикоиным, Шагалом и сама ставшая символом российского изобразительного искусства XX века — Мария Воробьева-Стебельская, более известная по псевдониму, которым она подписывала свои работы, -Маревна.
Сутин был большим другом Модильяни до самой серти последнего.
А более чем через полвека Михаил Шемякин рассказал о Сутине Владимиру Высоцкому. «До меня он его не знал,- писал он в предисловии к трехтомнику стихов своего к тому времени уже ушедшего друга. — Спросил: «Что это за странный художник, который пишет туши?» Я говорю: «Ты что?! Это наш соотечественник Сутин! Это гений!» Ну через пять минут Володя был большим поклонником Сутина чем я’.’
Хаим Сутин стал для великого русского барда одним из главных открытий на Западе. И появилась дивная баллада, навеянная сутинской серией, запечатлевшей освежеванные туши с парижских боен:
Ударил ток, скотину оглоуша,
Обмякла плоть на плоскости картины
И тяжко пала мяснику на плечи,
На ум, на кисть творцу попала туша,
И дюжие, согбенные детины,
Вершащие дела не человечьи.
«Суть Сутина — спасите наши туши?
— писал Высоцкий.
К слову, эти картины рождались в условиях отнюдь не самых благопристойных. «В мастерской на улице Сен-Готap в Кань Сюр Сутин бросал вызов Рембрандту, изображая мясные туши невероятно реально и мощно. В его работе «Туша быка» туша разрублена пополам и подвешена за задние нош на сине-зеленом фоне так, что она образует треугольник. Ноги с обрубленными копытами и корпус напоминают подвешенное за ноги человеческое тело с обрубленными ступнями и ладонями, с маленькой, раздробленной бесформенной головой… Сутин принес от мясника свежую кровь и поливал ею протухшее мясо. Огромные зеленые мухи роились у дверей мастерской, как пчелы перед ульем: соседи и прохожие в испуге вызвали полицию. Сутин давал пояснения, бранясь по-русски, требуя, чтобы жандармы оставили его в покое и дали закончить работу, он брызгал слюной, топал, почти рыдал. Но все же его заставили избавиться от гниющей туши.Так вспоминала та же Маревна, одна из тех, кому выпало то ли счастье, то ли несчастье встретить на своем пути этого угрюмого человека, воплотившего на своих полотнах страшный кровавый вихрь XX столетия.
Кондитер с красным платком. 1923 год.
Все эти малоблагозвучные подробности, как и восприятие «сутинских туш» Владимиром Высоцким,словно сквозь пушкинский магический кристалл, высвечивают и подробности его жизни и творчества, и то влияние, которое этот уроженец нищего еврейского белорусского местечка оказал на мировую культуру.
На Западе Сутину посвящены сотни статей и десятки серьезных фундаментальные работ. В 1993 году в Кельне увидели сеет два огромных
тома каталога — резоне, и поток исследований не иссякает и сегодня. Единственный из уроженцев Российской империи и представителей Парижской школы, он удостоен памятника. В сквере Гастона Бати, совсем рядом с Монпарнасским кладбищем, где нашел свой последний приют Хаим Сутин, стоит фигура странного сутулого уродца. Насупленного и горного. Говорят, что именно таким он был в жизни.
Этому человеку, которого сегодня, не стесняясь, называют гением и картины которого в свое время не вызывали у большинства публики ничего, кроме насмешек и недоумения, и посвящен большой альбом «Хаим Сутин» только что увидевший свет в московском издательстве «Искусство».
— XXI век? Автор — замечательный питерский искусствовед Михаил Юрьевич Герман, перу которого принадлежат более сорока монографий. О Мемлинге, Ватто, Кандинском, о любимой Парижской школе.
Как всегда, в изданиях «Искусства — ХXI века» царствует иллюстрация. Многочисленные сутинские пейзажи, где деревья и кусты словно своими ветвями просят о помощи, портреты, на первый взгляд грубые, прямолинейные, но с поразительной силой передающие характер изображенных. И, конечно, его ожесточенные и жестокие натюрморты и туши птиц и быков, которые он яростно, одна за другой, выписывал сильными, мощными мазками.
И порою кажется, что в такой же манере написана книга. Автор цитирует многочисленные воспоминания о мастере, приводит строки из работ искусствоведов, пытавшихся разгадать загадку Сутина, и постепенно вырисовывается жизнь и судьба этого странного и великого художника
Он прожил всего пятьдесят лет и умер в 1943-м. Невзирая на все, что творилось вокруг в оккупированной Франции, Сутин не погиб в концлагере и не был застрелен при облаве. Он умер после операции язвы в Париже, изведав страх загнанной жертвы, состояние которой так умел передавать на своих полотнах.
Почти всю жизнь Сутин прожил в Париже, куда приехал, вырвавшись из белоруоского местечка, где всем правила жестокая нищета. В его судьбу в великом городе вошел знаменитый «Улей» — пристанище художников, где он разделял кров с Модильяни, Шагалом, Кикоиным. В столице Франции проходили его выставки, здесь он встретил продавца картин — «маршана» Леопольда Зборовского, который в конце концов привел Сутина к коммерческому успеху. Ведь были годы, кода мастер не бедствовал, и одним из его главных занятий стало уничтожение ранних работ: художнику казалось, что они ничего, кроме вреда, уже не принесут.
Михаил Герман ведет свой рассказ, обрамляя цитатами из воспоминаний тех, кто знал неистового художника, и тех, кто писал о нем. Почти через каждую страницу нас встречают воспроизведения картин мастера. От первых его опытов на родной белорусской земле до последних трагических пейзажей.
«Он был жрецом, — пишет Михаил Герман, — живописи как таковой, ее почти физически переживаемого процесса, он различал в реальности ее художественные составляющие, ее цветовую и пластическую основу и извлекал из видимого «вещество искусства» с торопливой истовостью хирурга, оперирующего на поле битвы»
Сутин действительно прожил жизнь в беспрерывных сражениях. Он отстаивал свое право на выбор именно ему присущего пути как в искусстве, так и в судьбе. И этот странный, казавшийся многим не совсем нормальным человек, писавший какие-то непонятные картины, одержал полную победу.
Виктор ЛЕОНИДОВ
В 2006 году полотно Хаима Сутина «Мужчина в красном платке» было продано за 17 миллионов долларов. В 1997 году эта же картина была куплена на сумму в 5 раз меньше.
