Аввакумов Юрий
Аввакумов Юрий Игоревич (1957) родился в Тирасполе, окончил московский архитектурный институт.
Мечтатъ во сне не вредно
Российское искусство в Майами
В художественном музее «Bass» в Майами открылась выставка современно искусства «RussianDreame» (не то Русские сны» не то «Русски мечты»). Она приурочена к художественной ярмарке «Арт Базель — Майами» (выездной сессии самого именитого торговца современным искусством в Швейцарии) и организована «Московским мультимедийным центром искусств».
На «Арт Базэль-Майами» в своей выездной курортной версии не теряющей грандиозного размаха одной из главнейших ярмарок модернистского и современного искусства, художники из России пока что в редкость. В нынешней участвовали только две галереи из России — «Риджина» и XL. На стендах нескольких западных галерей попадались работы наших авторов: Ильи и Эмилии Кабаковых, дуэта Дубоссарский — Виноградов и, что довольно неожиданно, Павла Пепперштайна. Чтобы восполнить эту лакуну в дни ярмарки в Майами уже третий год открываются некоммерческие культуртрегерские выставки российского актуального искусства. В этот раз куратором русской выставки выступила директор МДФ Ольга Свиблова. Так что проект оказался своего рода средней частью некоей выставочной трилогии, посвященной поискам национальной идеи русского современного искусства, первой и третьей частями которой можно счесть экспозиции национального повильона на прошлой и будущей Венецианской биенале, также курируемые Свибловой.
Выставка начинается с самого, наверное, ожидаемого образа «русской мечты» — размещённого ещё на парадной лестнице, рядом со старинными гобеленами, размашистого полотна Владимира Дубоссарского-Александра Виноградова с от души боксирующими на лоне природы полуголыми атлетами,зайцами и обнажёнными женщинами. Но сама экспозиция продолжает отнюдь не русскую аляповатость, но скорее национальную воинственность. Начало выставки словно бы призвано сразить
публику наповал почти агрессивной зрелищностью. Тут и «Генератор нимбов» Александра Пономарева, с устрашающим шумом исторгающий дымовые кольца. И исполненная такого же индустриального усердия машина Андрея Молодкина, закачивающая нефть в прозрачные пластиковые буквы, образующие слово «Демократия». Рвущиеся покорять космос ракеты и спутники, выложенные Сергеем Шутовым из колючей проволоки. И партитура Шостаковича, в которой Дмитрий Гутов обозначил ноты пулями. Тут же — «Мавзолей» сложенный Юрием Аввакумовым из костяшек домино, усеянных стразами. И продолжающая тему макабрического гламура фотосерия группы «АЕС+Ф», на которой высокую моду демонстрируют трупы.
Впрочем, уже в следующих ячейках экспозиции, построенной Аввакумовым (он еще и дизайнер выставки) из решетчатых деревянных поддонов, весь этот устрашающий блеск постепенно сходит на нет, а притязания на величие сменяются стремлением уйти в этакий маленький, уютный, почти игрушечный мирок. Крошечные глиняные фигурки обживают цинковые корыта в инсталляции Хаима Сокола, вдохновленной повестью «Котлован» Андрея Платонова. Стаи столь же миниатюрных и по-насекомому летучих фигурок мягким рождественским снегопадом кружатся на полотнах Константина Батынкова. И такой
же благостный снег-конфетти кружится внутри «Шарманки» Александра Бродского, засыпая блочные многоэтажки, — и кажется, что именно на эти, светящиеся непритязательными огоньками окон кубики рассыпался «Мавзолей» Юрия Аввакумова. Вечный покой обернулся обычным мирным сном. «Улица сна» написано на указателе, заснятой Ольгой Чернышевой в каком-то подмосковном дачном поселке. Конечно, можно догадаться, что до того, как из вывески выпало несколько букв, там значилось «Лесная» Но почему тогда все заборы в этой же, видимо, местности, сделаны из железных спинок кроватей? И настоящей колыбельной звучат русские фольклорные песни в завершающей выставку инсталяции художника и музыканта Владимира Тарасова — оклеенной сиротливыми обоями деревенской избе с окнами, распахнутыми в фотографический лес.
Так что само название выставки «Russian Dreams» в самом деле хочется перевести как «Русские сны». Ведь в отличии от пресловутой «американской мечты», весь смысл которой — в её реализованности, русские грёзы вовсе не требуют воплощения. А сны, как самые сладкие, так и кошмарные, по счастью не всегда сбываются. Хотя иногда могут быть истолкованы и по Фрейду. Как, например, объект Алексея Костромы, пернатая пушка, чьё дуло время от времени опускается, словно сломленное дремотной усталостью.
Ирина Кулик
Юрий Аввакумов Мавзолей
2007г. (500 Х 362)
