Шарипова Марина
Шарипова Марина (Маке) -российская казахская художница (конец двадцатого — начало двадцать первого веков).
В знаменитом нью-йоркском Национальном клубе искусств (The National Arts Club), расположенном 8 одном из самых респектабельных районов города — Грэмерси, прошла выставка картин Марины Шариповой «Мечты о прошлом». МАКЕ — она ‘ избрала себе такой псевдоним в память о любимой бабушке-казашке и так подписала около ста своих американских работ.
Когда разглядываешь картины молодой художницы, созданные в течение всего лишь одного-единственного года её жизни в США («Могу уже своими картинами заполнить музей»), возникает чёткое ощущение: она на крутом творческом взлёте, очень много обещает. Когда читаешь дневники молодой женщины, работавшей весь этот год одержимо, даже остервенело, с удивлением понимаешь: по какой-то причине она едва-едва удерживается на краю пропасти по имени «Смерть».
В Америку к знакомым Марина приехала в 1992 году почти спонтанно — ей нужно было как-то пережить закончившийся крахом тринадцатилетний брак и полностью изменить свою жизнь. А ещё её гнала мечта заниматься живописью каждый день, каждую минуту, а не от случая к случаю, как это было в годы её семейной жизни. Муж, тоже художник, приветствовал только её работу книжного иллюстратора, выбрасывал краски, рвал холсты. Любовь вступила в противоречие с неодолимой тягой к творчеству — это и стало единственной, но трагической причиной развода. Марина же чувствовала, что в её силах сделать значительно больше, чем пусть даже очень хорошие иллюстрации к романам Достоевского. В Америке реализовать мечту ей помогли случайно встретившиеся люди — настоятель украинской католической церкви и простой американский бизнесмен Джон Курилка, прихожанин этой церкви. На протяжении года они неустанно, трогательно и бескорыстно заботились о молодой художнице.
А через год МАКЕ умерла. В один непрекрасный день в мастерской в Сиракузах, где она тогда жила и работала, прямо рядом с картинами провалилась в сон да так и не проснулась. Позднее выяснилось: отравилась парами метанола, содержащимися в красках. Она писала по 14 часов в сутки, забывая себя, искренне не понимая, отчего болеет, отчего так сла-
беет. И сетовала в дневнике: «В первый раз я боюсь смерти, так как у меня есть цель, и если я не достигну её хоть на малую толику, то всё глупо и вся моя жизнь прошла впустую. (…) У меня столько мыслей и планов (…) Мне надо спешить…»
Цель была не из самых простых: Марина, дочь отца-казаха и русской мамы, выросшая в Москве и Алма-Ате, а следовательно, личность, впитавшая в себя обе культуры, стремилась стать первой казахской художницей, которая вошла бы в Историю и таким путём прославила бы казахский народ. Её американские картины — ярко-индивидуальные, порывистые, яростно-страстные и эротичные — несут в себе полифоническую информацию живописных навыков, приобретённых ею в Америке и сделавших из художницы Марины Шариповой МАКЕ.
Рассказывают, что однажды в нью-йоркском ресторане знакомый представил МАКЕ двум сотрудницам знаменитой Галереи Кастелли. Дамы поначалу заявили, что по горло уже сыты художниками-эмиг-, рантами из России. Тогда МАКЕ показала им слайды своих картин. Пару недель спустя Галерея Кастелли приобрела сразу шесть работ «русской художницы».
Нынешняя выставка в Нью-Йорке, организованная при содействии Русско-американского культурного фонда, имела огромный успех. На вернисаже можно было увидеть посла Казахстана в США Эрлана Идрисова, постоянного представителя РФ в ООН Виталия Чуркина, президента Национального арт-клу-ба США Олдона Джемса, сенатора штата Нью-Йорк Карла Крюгера, активно ратующего за успешное «внедрение» в Нью-Йорке русского языка, и других гостей, широко известных в мире политики, искусства и бизнеса. Весной выставка картин пройдёт в Вашингтоне, после чего творения разлетятся по свету — родственники приняли решение продать часть работ МАКЕ.
У Марины Шариповой была сложная и красивая жизнь и столь же сложная и красивая смерть — именно о таких пишут романы и снимают кино. Кто-то скажет, что слово «красивый» весьма коварно — здесь так легко перейти грань, где начинаются банальность и пошлость. Но МАКЕ это никаким боком не коснётся, залог тому — высокий, ясный, изнутри исходящий свет всего того, что она оставила после себя.
Ирина ТОСУНЯН,
