Кузьмин Николай

кузьмин н10

 

 

Николай Васильевич Кузьмин (1890-1987) — советский художник график, вошедший в историю русской художественной культуры как создатель сотен иллюстраций к произведениям отечественной и зарубежной литературы. К его личным работам в этом жанре относятся широко известные рисунки к «Евгению Онегину», «Графу Нулину» Пушкина, «Запискам сумасшедшего Гоголя, «Железной воле» и «Левше» Лескова. Детские и юношеские годы Н. В. Кузьмина прошли в городе Сердобске Пензенской области. О том, как влияла сердобская культурная среда на будущего художника, о первых опытах творчества Кузьмин рассказал в книге воспоминаний «Круг царя Соломона».

 

ПОЛТОРА века назад, придумав рисунок к своему «Евгению Онегину», Пушкин просил брата: «…найди искусный и быстрый карандаш». И теперь, глядя на знаменитые рисунки Николая Васильевича Кузьмина, так и кажется, что поэт мечтал именно о таком иллюстраторе своего гениального романа в стихах. Искусное и быстрое перо Кузьмина сотворило подлинное чудо: его рисунки, кажется, сами, непроизвольно сошедшие со страниц, как будто витавшие где-то в нашем, читательском воображении образы и представления удивительным образом материализовались, не лишившись при этом своей воздушности. -Так и просится на уста пушкинское: «на стеклах легкие узоры…».

кузьмин н9

«Записки сумасшедшего».

Невольно вспомнишь, что бабушка художника, изображенная им в автобиографической книге «Круг царя Соломона», была кружевницей, Николай Васильевич описал, как плела она кружевной конец для полотенца с простодушной надписью: «Каво люблю — таво дарю».

кузьмин н6Дневнк Онегина.

Кузьминские «узоры» — прекрасный дар и Пушкину, и всей великой литературе нашей. Читаешь его воспоминания о работе над лесковским «Левшой»: «Я работал исподволь, втихомолку… и никому из посторонних не показывал сделанного», — и вдруг тебя осеняет, что это совершенно в духе самого сказа о тульских мастерах, которые, «ничего никому не рассказывая, принялись за дело в ужасном секрете».

кузьмин н11«Левша»   Атаман Платов.

кузьмин н

«Левша».  Платов перед Николаем I.

Кузьмин говорит, что иллюстратор, как и актер, должен влюбиться в свою роль, даже самую маленькую, чтобы суметь сыграть ее. И от всех созданных им образов веет этой великой и целомудренной, часто таящейся за улыбкой любовью. Как бесконечно обаятелен его Пушкин — ничуть не прикрашенный, с живой переменчивостью неправильных черт, застигнутый художником в самые разные минуты его жизни от чертовски беспечных до обремененных тягостными раздумьями.

И как хватает за сердце незатейливый вроде бы рисунок — Левша с товарищами, идущие на богомолье перед тем, как приняться за свой труд: удаляющиеся от нас по грязной дороге три странника, этакий любовно-улыбчивый вариант васнецовских богатырей, скромные, безымянные атланты отечественной славы, так часто остававшиеся забытыми… Эта пронзительно лирическая нота словно бы предвещает все дальнейшие трагические перипетии судьбы лесковского героя.

«Первая добродетель иллюстратора «умение читать», — со смешинками в глазах доверительно сообщает нам художник в одной из своих статей, составивших целую книгу — «Штрих и слово». Но шутка шуткой, а так читать, как это делает Кузьмин, — редчайшее искусство. Весь свой долгий век бродит он не только по главным проспектам нашей литературы, но и по ее проселкам, как улыбчиво окрестил однажды мимолетные, незавершенные пушкинские наброски, и по вовсе забытым ее уголкам, воскрешая для современного читателя, к примеру, «Краткие замысловатые повести» иэ некогда столь знаменитого «Письмовника» «профессора и кавалера» Николая Курганова.

кузьмин н8

«Горе от ума».   Загорецкий.

Разглядываешь недавнее издание пушкинских эпиграмм, перебираешь давние кузьминские подарки нам — «Графа Нулина», ‘ «Записки сумасшедшего», прутковские. «Все раздумья» и вспоминаешь сказанное им однажды: «Я и сейчас, на склоне лет, сохранил надежду, что, может быть, не раз «над вымыслом слезами обольюсь» и что далеко еще не закончен мой список любимых книг и новых, мне не ведомых имен», — и (жаден человек!) не терпится увидеть новые кузьминские «рукоделия» и снова ощутить в них «фамильное» кредо художника: — Каво люблю — таво дарю!

Андрей ТУРКОВ

 

 

Городское училище и деревянная церковь были островками на Песчаной площади, что лежала между станцией «чугунки» и городом. Мостовая разрезала площадь, по ней после прихода Харьковского поезда цокали пара-другая лихачей, и вновь под высокими окнами училища тишина. Коля Кузьмин, ученик последнего класса, ожидал церковного перезвона — приглашение прихожан на обеденную службу. С малиновым переливом колоколов кончались уроки в училище, а ему, Кузьмину, топать через весь город к страховому агенту переписывать бумаги каллиграфическим почерком.

Его родители вначале косились на рвение сына работать допоздна в конторе страховой компании. «Опять к агенту? В своей-то избе навозом пахнет?» — подначивал отец. Но когда сын стал каждую неделю гордо выкладывать на семейный стол горсть серебра — мать умилилась. Но в тот день Николай ждал последнего звонка не для того, чтобы мчаться к агенту. В городе готовилась к открытию частная женская гимназия: был нанят под классы большой дом, привезены парты.

Однако сердобские обыватели не спешили посылать дочерей в вольную гимназию — без священника и классных дам. Но курсы французского языка уже функционировали. И Коля Кузьмин записался на них. Сидел за одной партой с барышней, жаждущей просвещения, благоухающей божественными духами. А преподавала им настоящая мадемуазель-француженка, выписанная из Саратова.

И Николай с трепетом ожидал той минуты, когда вновь забалдеет от аромата духов «его» барышни — училище мужское, общение с девицами только в Летнем саду, когда в городе были гастроли какого-нибудь театра. Но не суждено ему было в тот » день свидеться с барышней: дверь в класс приоткрылась, и школьный сторож нарочито громко позвал:

— Господин директор требует Кузьмина..

Николай шагал по гулкому коридору, ломая голову, зачем он понадобился статскому советнику и кавалеру — титулы директора?!

— Не знаешь, зачем? — спросил Кузьмин сторожа.

— Хорошего не жди, — сторож плутовато подмигнул, открывая дверь кабинета: дескать, пожалуйте на выволочку. Директор был грозным начальством — к нему приглашали только по чрезвычайным происшествиям. И хоть Кузьмин за собой провинностей не знал, он слегка трусил.

кузьмин н12

Директор Сердобского городского училища «Александр Иванович», «статский советник и кавалер». Из книги Н. Кузьмина «Круг царя Соломона».

 

К удивлению Николая, вид директора был скорее деловой, чем грозный. Он даже встал навстречу ученику, легко выпростав грузное тело из массивного кресла. Даже сунул руку для рукопожатия и кивнул на стул.

Ученик сидел, а директор мотался, как маятник перед ним, обдумывая важное событие, о котором он, директор, сейчас известит Кузьмина. И вперемежку «вы» и «ты» директор строго сказал:

— Ровно в 2 часа сегодня вам нужно быть у мадам Ширинкиной. Адрес знаешь? С последнего урока — что у вас там, рисование? — ты можешь уйти. Ей нужен учитель для младшего сына, я рекомендовал вас. По главным предметам его ведут наши педагоги, а ты будешь преподавать историю и географию…

Потом директор обрисовал того самого сына предводителя местного дворянства, в учителя которому ,он посылает Кузьмина, как преуспевающего ученика. Николаю предложение было кстати, второй месяц как у него кончились прежние «контракты» на репетиторство, а он собирался поступать в Петербургскую Академию художеств. Предводитель далеко не беден, поди, не поскупится на оплату?

! — Сколько следует назначить за уроки, Александр Иванович? — деликатно спросил Кузьмин. Директор твердо назвал таксу.

Такса была ниже учительской. У предводителя еще двое взрослых детей, на содержание которых растут расходы год от года. Дочь хоть и закончила институт, но ее светская жизнь в Петербурге, с ежегодным обновлением гардероба, влетает отцу в копеечку. Сын Вольдемар -полковой офицер, на блестящем счету — призер верховой езды! Одна экипировка его сколько стоит?! А женщины, а карты, а кутежи с полковыми товарищами?! Так хоть на младшем сыне-балбесе сэкономить десятку-другую. Вот почему он, предводитель дворянства, попросил Александра Ивановича дать ему мальчишку в репетиторы. Но и та усеченная цифра, названная сыном портного, показалась предводителю высокой, потому он и укоротил ее наполовину. А мальчишка полез в пузырь — прислал патетическое письмо. А через 2 дня нарочный привез пакет и от самого «Александра Ивановича».

«Статский советник и кавалер» -он всегда важные бумаги так подписывал — в учтивых выражениях, признавая заслуги предводителя, напоминал, что оценивать ученость учеников — прерогатива его, директора училища! Предводитель тотчас письменно известил директора, что Кузьмину назначается полная такса. Сэкономить на другом, а конфликтовать с господином директором, в училище которого весной сын будет держать экзамен — недальновидно. …

Я беседовал с Л. Соболевым — директором школы №1, в стенах которой учился Николай Кузьмин. Леонид Сергеевич четверть века пребывает на ниве просвещения. Но ни разу не было мысли о возможности подработки репетиторством советскими учениками. Даже сейчас, когда рыночные отношения прорастают во всех порах общества?

— Не принято как-то, — смущенно ответил директор. А он далеко не консерватор. Можно сказать, человек передовых взглядов — ручкается с потенциальными медалистами. Внешние приметы демократии.

19-декабря 2000 г. 110 лет со дня рождения Н. Кузьмина. Есть мнение увековечить память именитого художника — назвать школу №1 его именем. Но в той же школе 40 лет учительствовал наш современник А. Худобин. Тоже личность о-ей-ей: дважды лауреат российских конкурсов по изданию учебников. Тираж его математических задачников перевалил за миллион. Задачники переведены на украинский и латышский языки. Однако не дано знать, сколько талантов воспитает школа №1 в новом веке. Неблагодарное занятие привязывать школу к одному имени. Даже великому. Для сохранения памяти человечеством изобретены музеи. Для одного из них есть перспектива в Сердобске, дом семьи Кузьминых сохранился в прекрасном состоянии. В центре города. Родители художника купили его в 1906 г. Дожили в нем до глубокой старости. Здесь даже была и пошивочная мастерская. За «катком» в кругу портных рождались художественные образы будущего великого рисовальщика

. Владимир КОНОВАЛОВ.

 

«Круг царя Соломона» — это единственная книга, в которой исподволь рисуются замысловатые отношения в обществе русской провинции. До большевиков. О жизни под коммунистами художник не напечатал ни одной строчки.

В начале нашего века вся власть в Сердобском уезде была у земства — выборного органа, с посланцами от всех слоев населения. Местное самоуправление. В здании дворянского собрания земцы потеснили хозяев, оттяпав у них несколько комнат. Великолепный зал Собрания, с потрясной акустикой, служил и земству. Хоть дворяне уезда и лишились законодательной силы (постановления их Собраний носили рекомендательный характер), но влияние их переоценить трудно: дворяне работали во всех комиссиях земства. Искусственные леса, что шумят вокруг Сердобска, — заслуга дворянина Н. Годунова (в 37-м посаженный большевиками как «враг народа» — заведовал кафедрой леса в Саратовском университете). Дворяне занимали ключевые должности в уезде потому, что были наиболее подготовлены к управлению.

Ситуация идентичная после падения КПСС: партия упразднена, а планерки в Сердобске проводил вчерашний персек, чины из горкома плавно перетекли в администрации демократической власти. Потому простой люд и говорит по-прежнему: пошел в райком, был в райкоме. Слово зкс-персека было весомо и даже после подавления путча 93-го года. А в авторитете предводителя дворянства Петра Федоровича Ширинкина и нечего сомневаться. Его дом был самый заметный в центре главной улицы. И землевладелец знатный — под Салтыковкой богатое поместье. Ореолом мученичества окутан род Ширинкиных: основатель был повешен Петром Великим на Красной площади за поддержку стрелецкого бунта

И вот к этакому вельможе, как любили выражаться большевики, пришел наниматься на работу репетитором 15-летний сын портного Коля Кузьмин. Много лет спустя в «Круге» художник вспоминал: хозяин «…встал, принял мою руку в широкую ладонь и поклонился чуть не в пояс. Заботливо усадил меня и, усевшись напротив, осведомился, как поживает мой папаша и много ли у него работы? Куда собираюсь я поступить после окончания реального училища? Не мешают ли моим успехам репетиторские занятия?»

Отчего такое почтение к мальчишке-простолюдину? Ответ на поверхности: юноша чертовски способен — третий год репетиторствует, помогая семейному бюджету. А у предводителя нужда: младшего сына вышибли из кадетского корпуса, тянуть сыну солдатскую лямку, но если он сдаст экзамены на вольноопределяющегося, то через полтора года получит офицерский чин. По основным предметам сына будут готовить лучшие учителя города, а по истории и географии сгодится и ученик реального училища. А вежливость, хоть ничего и не стоит, но цены ей нет: когда Коля, стесняясь, назвал сумму гонорара за свои труды, предводитель, ласково глядя в глаза и потрепав юношу по колену, сказал:

— Ну, я думаю, что мы с вами поладим, — и предложил ровно половину. Он встал и протянул широкую ладонь. — Передайте мое почтение вашему батюшке!

Коля Кузьмин и раньше бывал в доме предводителя — приносил пошитые отцом мужские одежки. Заходил с черного хода. Наконец дорос до парадного крыльца, а разговора на равных не получилось. Сробел. Не возразил. Не хлопнул двеью. Не того воспитания. Но и оставить обиду было противно его понятию о чести. К тому же размер вознаграждения за труды определен самим Александром Ивановичем, а Ширинкин срезал наполовину.

В тот же день вечером Коля написал и отправил нарочным предводителю сердобского дворянства письмо:

«Милостивый государь Петр Федорович, я допустил оплошность, не предупредив вас, что размер гонорара за уроки был установлен самим Александром Ивановичем, я не беру на себя смелость что-либо изменять в его предначертаниях. Благоволите переговорить с ним лично по этому вопросу, и на любое ваше решение я заранее даю полное и безоговорочное согласие».

Кто из советских людей поверит, что слог не сановника от дипломатии?! Эдакий уездный Талейран. «Благоволите!» «Предначертания!» Однако учтивость не переходит в подобострастие. Наоборот, угадывается скрытый намек на праведный гнев некоего могущественного Александра Ивановича, если вскроется жмотство предводителя!

кузьмин н13

Что за сила у таинственного покровителя сына портного? Кто вообще мог устанавливать расценки услуг на ниве просвещения? Покупатель тех услуг в конкретном случае — сверхважная персона. Мог ли кто-либо ей, той персоне, диктовать? В уезд входили сегодняшние районы Ртищевский, Колышлейский, Малосердобинский, Тамалинский, Бековский, Сердобский. Дворяне тайно, шарами, избрали в предводители самого достойного из достойных. Но из тени вырисовывается фигура некоего Александра Ивановича, который вправе выступить в роли третейского судьи в денежном споре предводителя и юноши-репетитора.

Коля к тому времени поднаторел по письменной части, подрабатывая на сочинении писем у страхового агента. Так что стиль послания предводителю был в духе времени. Но упоминание загадочного Александра Ивановича интригует и двигает сюжет. О его развитии… в другой раз

. В. КОНОВАЛОВ.

На рисунке Н. В. Кузьмина -П. Ф. Ширинкин, последний уездный предводитель Сердобского дворянства

Комментировать

Вам необходимо войти, чтобы оставлять комментарии.

Поиск
загрузка...
Свежие комментарии
Проверка сайта Яндекс.Метрика Счетчик PR-CY.Rank Счетчик PR-CY.Rank
SmartResponder.ru
Ваш e-mail: *
Ваше имя: *

товары