Ходов Валентин
Ходов Валентин Михайлович (1942-1988) — русский советский художник. Родом из Ивановской области. Учился в Палехском художественном училище. Занимался монументальной живописью, был театральным художником, оформлял книги, открытки, расписывал палехские шкатулки, тарелки.
Новогодняя открытка.
Он остался в нашей памяти ясноглазым, добрым и красивым — истинно русским человеком и художником.
Поразительно быстрым и вдохновенным было познание Валентином Михайловичем Ходовым сущности палехского искусства. Уже первые самостоятельные работы обратили на себя внимание: никто из однокурсников-выпускников не начинал так успешно. Он вырос в мастера, чьи произведения покоряли подлинной художественностью, жизнелюбием, народностью.
Палех. 1970 год. Шкатулка.
Ходов родился в> 1942 году на окраине Южи — городка текстильщиков в Ивановской области.
— Отец у меня из крестьян,— рассказывал Валентин.— Мать почтальонствовала, а когда перебрались в Южу — работала нянькой в родильном доме. По отцовской линии досталось мне упрямство невероятное.А от матёри, насколько могу судить, восприимчивость к прекрасному.
В школе он увлекся рисованием. А началось все из-за старшей сестры, у которой была склонность к этому занятию (она даже собиралась поступать в Палехское училище). Часами мог наблюдать за тем, как появлялись на листе
бумаги диковинные букеты, плоды и злаки, гроздья винограда. И самому не терпелось попробовать: начал копировать акварелью разные картинки.
Рисовать приходилось чем попало. Кисти — большая редкость. Из положения выходили так: от березового веника отрезали черенок, один кончик его мелко-намелко расщепляли ножиком и вот таким «помазком» писали акварелью — других красок тогда тоже не было. Потом из какого-то популярного пособия Валентин почерпнул первые знания по рисунку и живописи, узнал — как он сам говорил,— что, «оказывается, надо работать с натуры».
От Южи до Палеха — рукой подать. Решил поступать в тамошнее училище. Принес свои рисунки, сдал их девушке-секретарю. Проходил мимо старичок такой благообразный, взглянул через плечо: ну, говорит, этот поступит. Вдохновился Валентин необыкновенно — не иначе, подумал, профессор какой-нибудь. А когда поступил и начались занятия, оказалось, что это училищный завхоз…
В училище Ходов неожиданно увлекся спортом — время учебы запомнилось азартными волейбольными баталиями. Он даже подумывал — не перейти ли в физкультурный техникум. Но на четвертом курсе пришла, наверное, пора взросления. Он даже не уловил этого момента: как будто что-то открылось в искусстве, его поэтической форме. Без конца пропадал в музее, проводил там все выходные. Стало вдруг ясно: он должен работать в Палехе, искусство это его, оно уже вошло в душу и сердце.
Даже годы службы на флоте пошли на пользу. Служил он в Северодвинске, ходил на подводной лодке в Заполярье, но большую часть времени находился в учебном отряде. Не расставался с кистью, постоянно оформлял стенды, стенгазету. Замполит не мог нарадоваться своим помощником. Еще в училище начал Валентин собирать книги по искусству. И тратил на них все свое денежное довольствие старшины 1 статьи.
Вернувшись домой, привёз эзкиз, выполненный гуашью.Правда, как потом понял, палехского там ничего не осталось. Но была идея: он изобразил пахаря, воина и зодчего и назвал триптих «Русичи». Композиция казалась ему образным воплощением Руси. На художественном совете тему одобрили. Триптих стал первым его произведением, приобретенным Ивановским художественным музеем. В 1968 году Ходов сделал еще две работы — «Мы красная кавалерия» и «Дюк Степанович и Чурила Пленкович», которые попали на всесоюзную выставку.
Ветер революции. 1969 год.
Успехи не вскружили голову. Ходов с огромной взыскательностью .относился к творчеству — своему и чужому. «Ты собственные вещи ни во что не ставишь, не умеешь ценить и работы других»,— упрекали его друзья: А Валентин был убежден, что палешанин — это традиция еще от иконописцев — не имеет права сделать плохо. Только хорошо. И для этого надо трудиться осознанно, видеть и понимать все тонкости своего ремесла.
Чтобы сам он какой-то работой гордился — такого не было. Но было признание зрителей, высокая оценка его творчества специалистами. В бескорыстном и честном служении Палеху видел он свое предназначение художника. Не в том — что Палех даст ему, а чем он сможет поддержать стариков, которые и новую жизнь в древнее искусство вдохнули, и дали образец высочайшего мастерства на будущее.
Ходов не придумывал темы. Они как бы сами собой рождались в воображении — вызревали, пока не виделись вдруг ярко и живо. И именно по-палехски. Так было, например, с новгородским циклом. Естественно и зримо — через литературу, икону (кстати, икона служила ему мерилом в творчестве, была, как он признавался, каждодневной потребой), былины — сложился у него образ вольного города, населенного умными, удалыми, умелыми людьми.
Вечевая республика. 1984 год. Ларец, крышка.
Вечевая республика. 1984 год. Ларец, боковая сторона.
Вот фрагменты ларца «Вечевая республика». Посмотрите, как живописно передано состояние города, в котором кипит жизнь, бушуют страсти. Пластически выразительны образы трудового люда и воинов, знатных новгородцев и заморских гостей. Мастерски выверен городской пейзаж — по цветовым пятнам, сочетанию масс. Продуманна и гармонична композиция: многочисленные фигуры скомпонованы так, что не заслоняют друг друга, ясно читаются, даны в выгодных ракурсах. Не только в этом — во всех практически произведениях Ходова чувствуется необыкновенный лад, нечто возвышенное и вместе с тем человечное.
Сказ о Петре и Февронии. 1984 год. Ларец, боковая сторона.
Фома и Ерёма. 1980 год. Коробочка, боковая сторона.
Скоморохи. 1983 год. Коробочка.
Ему казалось интересным проявление человека, как он говорил, «в разных разностях». Поэтичностью и выразительностью характера привлекают созданные им образы деревенского парнишки, очарованного красотой окружающего мира (декоративная тарелка «Песня жаворонка»), и разудалого молодца (ларец «Василий Буслаев»), добродушных скоморохов и потешников (у него множество вещей на эту тему, он и сам был человеком веселым, острословом и балагуром), персонажей басен Крылова, народных песен и сказок.
Возвращение Игоря. 1985 год. Ларец, крышка.
Особое место в творчестве Ходова занимают работы, посвященные революционной истории города Иванова. Эта тема притягивала его постоянно. «Я трудился над ней с совершенной любовью»,— говаривал он. Есть что-то романтическое в созданном воображением мастера городе и его фабриках (он был просто неравнодушен к фабричной архитектуре Иванова, Кохмы, Шуи, ставил ее намного выше той, что окружает нас сегодня), образах рабочих-ткачей, женщин, активное участие которых, как считал художник, окрашивало ивановские события в особый цвет.
Время красных зорь. 1981 год. Ларец, крышка.
Отсюда необычная искренность этих работ. Отсюда и выбор фона, многократно усиливающего композиционное звучание, и названия вещей. «Красные косынки», «Время красных зорь» — в этих произведениях отражена героическая летопись первого в России Совета — с многолюдными митингами и стачками, заседаниями большевистских ячеек, занятиями рабочего университета, печатанием листовок.
Интересны и обширны были творческие планы художника. Он собирался создать цикл о Москве, подобно новгородскому, вынашивал идею работы по мотивам романа М. Н. Загоскина «Юрий Милославский», думал над наилучшим использованием возможностей палехского искусства в монументальной росписи»(им выполнено несколько больших панно, например, в фойе кинотеатра «Руслан» в Ленинграде — в соавторстве с А. А. Котухиной, в здании Московского детского музыкального театра — на тему лесковского «Левши») и книжной иллюстрации.
Палех, считал он, это связующее звено между прошлыми столетиями и современностью. Именно в этом — в устойчивости взглядов и традиций — видел он силу Палеха, который, быть может, поэтому и являл миру такие таланты русской художественной культуры, как Голиков и Баканов, Котухин и Маркичев. В этом ряду можно смело назвать имя талантливого мастера и замечательного человека Валентина Михайловича Ходова — личности в искусстве и жизни. В его трудах, во всем, что бы он ни делал, выражен дух любви к Отечеству. И хотя жизнь подчас была для него чредой забот и испытаний, он умел переносить невзгоды мужественно, терпеть и побеждать.
В.ШУМКОВ. журнал «ЮХ»
