Петров Сергей
Сергей Петров в Библиотеке-фонде «Русское зарубежье»
Автопортрет.
Свои произведения он подписывал короткой подписью: СерП. Ну да, Сергей Иванович Петров (1918-2006). Но что это было? Тoска по стране, которую он оставил с семьей еще в четырнадцать лет и в гербе которой красовались серп и молот? Или глубокое уважение к крестьянскому труду, восхищение полями и деревнями, которое так очевидно на сотнях его холстов? Во всяком случае, вряд ли речь шла о какой-то державной мощи. Эпоха несвободы и Петров — вещи несовместные.
Причем иногда он просто рисковал жизнью. Как зто было в годы немецкой оккупации, кода будущий мастер помогал партизанам. Не найдя сына, полицейские зверски избили его отца, и он вскоре умер. «Коммунистите ми отнеха имота, а фашистите — живота! — говорил Иван Иванович Петров, по происхождению болгарин, уехавший из России в 1933-м. В переводе с родного болгарского — «Коммунисты отняли у меня имущество, а фашисты — жизнь»
Стоит сказать, что ни его сын, ни мать, уральская крестьянка, никогда даже не делали попыток получить за отца пенсию. Хотя после войны большие льготы предоставлялись бывшим партизанам, подпольщикам, а также так называемым ятакам — людям, которые им помогали. «Убили моего отца, и я буду получать деньги за его смерть?» — говорил художник.
Бывали и другие ситуации, когда Сергей Петров рисковал всерьез. Однажды в Софии запретили его выставку, посвященную крестьянскому восстанию 1923 года. В ярости художник сжег все свои работы. Или когда он отказался писатъ по трафарету портрет Димитрия Благоева. заявив, что даный шедевр к творчеству не относится. И это во времена, когда за такое можно было перечеркнуть себе всю жизнь.
Но все-таки — в основном — жизнь его сложилась. Он действительно, по большому счету, сумел реализовать свой удивительный талант.
Свой первый рисунок — льва, который привиделся во сне, — будущий маэстро сделал в деревне Першино на реке Миас под Челябинском, где родился в 1918 году. Там у его отца было большое огородное хозяйство. Хозяйство хорошее, крепкое. Сергей Иванович четко, до мельчайших деталей запомнил горы, реку, друзей по детским играм, татарских торговцев, останавливавшихся у отца на ночлег. Во владениях Петровых были мельница, скот, инвентарь. Словом, всего, необходимого для раскулачивания в годы великого перелома, было более чем достаточно. Семья превратилась в нищих, впереди ждала ссылка.
Но случались чудеса и в нашей истории. Несколько болгарских семей обратились к царю Борису с просьбой помочь им перебраться на историческую Родину. И в 1933-м Петровы оказались в Болгарии.
Впоследствии Сергей Иванович стал одним из самых известных художников этой солнечной страны. Не было, наверное, ни одного заметного города или пейзажа, который бы не послужил ему для картины. Виды Вилина, Смоляна, Пловдива, Добрича, Габрово, узкие улочки Добруда, Родопи, Трявны. Пейзажистом он был замечательным, колористом, как считали многие критики, просто «от бога? Но, пожалуй, еще более его привлекала акварель. Причем очень часто эти работы производили впечатление живописи маслом — большие, крупноформатные, написанные крупной кистью. А еще Петров разработал так называемую «акварель на чесноке» мощную, контрастную, и являлся одним из непревзойденных мастеров, работающих в технике монотипии. Порой он делал на листе до
десяти отпечатков одного и того же сюжета, добиваясь результатов, которые приводили окружающих в восторг, а у ряда коллег по цеху зачастую рождали обычную неприкрытую зависть.
Сам Сергей Иванович говорил, что ему повезло с наставниками. В Софийской академии художеств он учился у людей, чьи имена золотом вписаны в культуру Болгарии, — известных живописцев и профессоров Николы Маринова и Илии Петрова. Блистательные мастера, европейски образованные люди, получившие образование в академиях художеств Франции, Германии и Италии, они не только дали много Сергею Ивановичу как художнику, но и ввели в круг болгарсюй ителлигенции.
После окончания академии Петров поступил работать в издательство «Партиздат», но долго там не продержался. Его живопись всегда производила мощное, яркое впечатление, недаром Никита Михалков, открывая выставку Петрова организованную Российским фондом культуры в Болгарском культурном центре в Москве, сравнил ра5оты мастера с работами художников из группы «Бубновый валет» с Машковым и Кончаловским. А ряд искусствоведов, не стесняясь, назвали его «русским Сезанном».
Действительно, его натюрморты всегда были сочными, проникнутыми какой-то яростной страстью к ярким краскам. А что говорить о пейзажах, при одном взгляде на которые сразу определяешь автора?!
Будучи гордостью болгарского искусства Петров всегда оставался русским художником. Он часто выезжал в Россию, но там, естественно, не писал громады строек. Чувашские поля, северные деревни, горы родного Урала привлекали его куда больше. Нелишне вспомнить, что писал сам художник главному хранителю Российского фонда культуры Ольге Земляковой: «…я приехал в Болгарию, когда мне было 14 лет и был вписан в паспорт отца, в 1947 году восстановил русское гражданство»
Лауреат орденов Кирилла и Мефодия I и II степени, один из самых уважаемых мастеров Болгарии, Сергей Петров совершенно не вписался в новую рыночную жизнь. Он лишился своей мастерской, все сбережения поглотила инфляция. О нем стали быстро забывать.
Уже упоминавшаяся Ольга Землякова вернула Сергея Ивановича в художественную жизнь. Сначала был организован дар работ мастера Российскому фонду культуры, а затем, при могучей поддержке РАО ЕЭС, значительное количество полотен нашли свой дом на родине художника в Челябинской художественной галерее. Сергей Петров очень радовался вестям из России, и все чаще заводил разговор о том, чтобы окончить свою жизнь на родной земле. Но в 2006-м его не стало.
И вот в эти дни выставка живописи Сергея Петрова из коллекции Российского фонда культуры открылась в Библиотеке-фонде «Русское зарубежье» на Таганке, центре, созданным по воле Александра Солженицына. Год Болгарии в России начинается с возвращения наследия прекрасного мастера. Выставка так и называется — «Возвращение’.’
Виктор Леонидов.
