Параджанов Сергей
Сергей Иосифович Параджанов (1924-1990) — советский кинорежиссёр, сценарист, художник.
— Георгий, может быть, у меня не совсем точная информация, но я слышала, что вы приемный сын Сергея Параджанова…
— Нет, я не приемный сын. У Параджанова есть родной сын Сурен, который живет в Киеве.
— Чем он занимается?
— Я думаю, что бизнесом каким-то. Совсем недавно он продал тбилисский дом Параджанова. Дом. в который приходили Франсуаза Саган, Тонино Гуэрра, Марчелло Мастроянни, Андрей Тарковский, Майя Плисецкая, Белла Ахмадулина, Владимир Высоцкий и еще многие-многие. Это был легендарный дом. А Сурен в нем никогда в жизни не бывал, он не вынес оттуда ни одного гроба.
— Понятно. То есть вы просто племянник?
— Да, племянник. Сын его старшей сестры Анны. С 1978-го по 1990 годы мы прожили с ним в нашем родовом доме в Тбилиси. Параджанов никогда не жил в Москве. Он жил в Киеве и в Тбилиси. После тюремной отсидки, когда он просидел 4 года и 11 дней, ему было запрещено жить в Киеве, и он вернулся в свой родной дом, где в то время жила моя мама, я, мой папа.
— Вот этот коллаж сделан руками Параджанова? — спрашиваю об изумительной •Индюшке», склеенной из разбитых фарфоровых тарелок.
— Нет. к сожалению, должен вас огорчить, это не его вещь. Птичку эту сделал я. Но ее голову — Параджанов.
— Вы ощущали, что рядом был гениальный человек?
— Конечно. Если бы даже я не ощущал, что Параджанов гениален, то вокруг было столько криков по этому поводу, что хочешь не хочешь пришлось бы признать. Хотя я и без того все прекрасно понимал.
Наш паровоз. 1988 год.
В детстве мы с соседскими детьми играли в Параджанова. Как правило, роль Сергея Параджанова доставалась мне. Мы разыгрывали сюжеты из его жизни, и когда я появлялся, то все в один голос кричали: «Параджанов гений! Параджанов гений!» Разумеется, о Сергее.
В 1967 — 1968 годах Параджанов снимал «Цвет граната». И все вещи, весь реквизит фильма, вплоть до купола, который разбивается о стену храма,— все это было у нас дома: баран, нитки, книга, посуда.
Помню, как при мне читали сценарий «Саят Нова«. Я слушал внимательно эти новеллы и утром на веранде нашего
тбилисского дома на горе Святого Давида, где с балкона виден Казбек, разыгрывал эти сцены сам с собой. Самый величайший режиссер, которого я видел когда-либо в жизни, это была моя бабушка Сиран Давидовна, мама Сергея и моей мамы. Это абсолютно мистическая старуха. она была гениальным церемониймейстером. Бабушка была главным режиссером моего лицедейства. Меня потрясла фраза из сценария: «Саят Нова закрыл глаза и ударился о гроб…» Разыгрывал я это следующим образом: гроба в доме не было, но я натягивал на дверь туалета черную ткань, это был как бы гроб, а бабушка с другой стороны открывала дверь, и я ударялся о нее головой. Получалось — Саят Нова закрыл глаза и ударился о гроб.
Рыба. 1988 год.
— Скажите, а Параджанов был режиссёром только на съёмочной площадке?
— Параджанов был всегда режиссёром. Даже когда кушал, он творил 24 часа. Вставал рано и начинал работать — целый день клеил коллажи, рисовал. Что бы он ни делал -стирал, мыл посуду, — все равно это была режиссура. За всем стоял театр, в котором режиссером и актером был сам Параджанов.
Плащаница. 1974-1977. Носовой платок. Шариковая ручка. Фрагмент.
… Когда умер мой папа, а это было в московской клинике, его привезли в Тбилиси в цинковом фобу. Параджанов в то время только вышел из тюрьмы, он еще не работал. Папа лежал в гробу, а Сергей ходил вокруг него, сетуя: «Жора очень худой. Нельзя. Неприлично. Завтра будет панихида, а Жора так плохо выглядит». Господи, прости меня, но это было так. А у нас недалеко от дома была мусорная свалка, и кто-то выбросил туда ветхий диван. Параджанов выпотрошил этот диван, набрал поролона и стал запихивать его под выходной костюм моего отца, чтобы тот «лучше выглядел». Потом загримировал его. И на панихиде всем говорил: «Посмотрите, Жора похож на Фердинанда. Он сделал ему грим Фердинанда. А мою маму заставил на панихиде сесть на подушку из персидского ковра, надел на неё шубу, на голову положил маленькую чёрную подушечку и сверху гранат. И категорически запретил ей двигаться.
Сегодня мы к этому относимся с какой-то снисходительной иронией, как к чудачеству, но все же это был великий театр. Знаете, я счастливый человек. Я благодарен судьбе за то, что она мне подарила таких людей, как моя бабушка, дед, дядя. Я прошел у них великую школу. И Параджанов тоже видел все это с детства. В 1938 году его заставляли глотать бриллианты. Чекисты стучали в дверь, и тем временем дети должны были глотать бриллианты. Но мама не могла этого делать, она их выплевывала, а Сергей глотал каждый раз. когда чекисты прибегали. У нас в доме было два вентилятора, и чекисты говорили: ‘Вот спекулянты, два вентилятора у них. В доме должен быть один вентилятор». На это бабушка отвечала: «Слушай, начальник, я полная женщина, и мне один вентилятор не помогает, а так — один ставлю сзади, другой спереди, и мне прохладно». Но это всего лишь маленькая часть того, что можно рассказать о моей бабушке. На этих вещах строится биография и судьба, на этих вещах строится режиссура. Параджанов как-то мне сказал, что режиссером можно стать только в том случае, если у тебя было детство.
У нас был великий дом. Именно дом во многом сделал Параджанова. Бабушка чего стоила! А дедушка! В тбилисском театре имени Грибоедова был художник-декоратор Ванечка. И однажды Иосиф Параджанов, дедушка, рассорившись с бабушкой (дедушка был оскорблен тем, что моя мама, имея три высших образования. вышла замуж за полуграмотного парикмахера), сделал своей любовницей массажистку Шуру. Дедушка перешел жить во флигель, где раньше жил его денщик. И сказал: «Я здесь у себя сделаю «третьяковскую галерею*. Он пригласил этого Ванечку, брал библейские сюжеты из альбома и просил его нарисовать так, чтобы обязательно кто-то из библейских старцев был похож на него. Ванечка написал огромные картины, которые были посажены в золоченые рамы, и дедушка расставлял их вдоль стен. Потом он приглашал хористку из оперного театра и заставлял ее петь. И в это время Шура делала ему массаж. Представляете? И таких историй можно рассказать миллион. Ну скажите, как, находясь в такой семье, Параджанов мог не стать режиссером?
Без названия. 1975 год.
— У Сергея Параджанова ведь совсем немного снятых фильмов, он вообще обращал внимание на количество?
— Количеством своих фильмов он никогда не был озабочен. Ему не давали снимать, закрывали одну за другой картины. У Параджанова снято девять фильмов. Несколько лет тюрьмы. И недоверие. И запреты. Для него было самой большой трагедией то, что он не работал 15 лет. Но он никогда не искал виноватых, он считал, что время все поставит на свои места. Хотя ему было очень обидно.
Я присутствовал при замечательном разговоре Параджанова и Тарковского. Это было, когда Параджанов жил в Киеве, и в тот день он познакомился с Тарковским, Андрей Арсеньевич пришел к нему в гости.
— В каком году это было?
— Точно год я сейчас назвать не могу, но тогда Тарковский собирался cнимать «Зеркало». Наверное, 1973-й или 1972год, потму что в 1974-м Параджанова посадили. Тогда Тарковский читал Параджанову главы из сценария «Зеркала», а Параджанов — Главы из своей «Исповеди». В какой-то момент Параджанов стал ходить из одной комнаты в другую, а Андрей тем временем читает: «Мама моет волосы в дождевой воде…». Я вижу, что Параджанов начал нервничать. И вдруг он появляется из соседней комнаты и лукаво спрашивает: «Андрей, скажи, пожалуйста, а какого цвета стала вода в тазу, после того, как мама вымыла волосы?» Тарковский опешил. Параджанов сказал: «Если ты делаешь кино такого уровня, то вода должна измениться.»
Из писем Сергея Параджанова:
«Гарик, ты просишь рассказать меня о Тарковском. Тарковский мой друг. Он был у нас в гостях, ну ты помнишь. Когда мама испекла торт клубничный. Я считаю, что он гений. Он считает, что я гений. Но я считаю, что я в говне. Мне кажется, я умираю. Хватит ли сип?»
— Я был свидетелем еще одной истории между Тарковским и Параджановым. Это было в Тбилиси, когда Тарковский приехал на десять дней с ретроспективой своих фильмов. Он был с женой Ларисой Павловной и с маленьким сыном Андрюшей. А у нас в доме было два одинаковых туалетных набора, флаконы разной формы, — один розового цвета, а второй изумрудного. Совершенно одинаковые, очень старинные наборы. Параджанов и Тарковский соревновались: кто выстроит из этих флаконов наиболее интересную композицию. Они называли это «проверкой генов». Творческих.
Из писем Сергея Параджанова:
Я часто пухну от голода. Лиля Брик пристала мне колбасу салями и конфеты французские. Все съели начальник зоны и начальник режима. Как это смешно. Мне прислали французскую колбасу салями в зону. А я мечтаю о 50 граммах в день маргарина ‘Дружба». Я нюхал обертку из-под конфет.
Лиля Брик. 1975 год.
Работаю уборщиком цеха. Недавно кто-то специально залил водой цех. Всю ночь, стоя в ледяной воде, ведрами выгребал воду. Харкаю кровью. Неужели это мой конец? Береги жизнь, родителей и честь. Не делай глупостей. Все наказуемо. Целую тебя и жду письма. Я скучаю по свободе. Тюрьма — это страшно. Пиши мне подробно, письма я все получаю. Не стесняйся ошибок».
— А за что посадили Параджанова?
— Официально как бы за гомосексуализм. А вообще — за то, что он был талантливым человеком и не снимал фильмы про сталеваров и председателей колхозов. Власть не могла терпеть такого человека, он всех раздражал, он дразнил людей своим творчеством. Особенно начальников. Он был невыносимым, потому что был свободным. А именно это и больше всего раздражало. Чтобы избежать тюрьмы, он должен был снять фильм про Павла Корчагина, например.
Из писем Сергея Параджанова
«В лагере 1500 человек, у всех не менее трех судимостей. Меня бросили к ним сознательно, чтобы они меня уничтожили. Блатного языка я не знаю, не пью чифир, накалок нет. Они меня презирали, думали, что я «Подсадная утка», изучаю жизнь зоны, чтобы снять фильм. Но. слава богу, поверили».
— Сергею Параджанову пришлось многое пережить, и иногда ему казалось, что конец уже вот-вот наступит, а боялся ли он смерти?
— Вы посмотрите «Цвет граната». Там воспевается смерть. Но Параджанов безумно любил жизнь. Он однажды, будучи уже больным — у него был рак, — сказал мне: «Ты знаешь, я ни о чем не жалею в этой жизни, у меня было все». Знаете, что он когда-то советовал Тарковскому? Буквально следующее: ♦Андрей, тебе нужно посидеть в тюрьме. Хотя бы год. Чтобы многое понять по-настоящему».
Из писем Сергея Параджанова:
«Гарик, дорогой, недавно приезжали Виктор и Амиран. К сожалению, не дали свидания. Очень переживал. Даже в знак протеста объявил голодовку. Но, к сожалению, она длилась всего восемнадцать часов.
Все идут на стройки народного хозяйства, но я сижу. Впечатление, что я ничего не заслуживаю. Старею, слабею и нервы… Хочу кушать и спать. Это первые признаки глубокой старости. Но вообще, пока жив. Ты не пишешь, как поживает мой хлам в моей комнате, кто приходил, что пропало. Как здоровье твоей мамы? Сейчас самое главное — твоя поездка в Москву и учеба. Как-то я восстал против твоего деда и бабушки и уехал в Москву. Тогда было другое время — после войны. Я — хорошенький кудрявенький мальчик — приехал в Москву, пел, танцевал, воровал, плакал и торговал. И меня приняли.
…Дело в том, что я считаю, что тебе надо ехать не в Москву, а в Ереван. По следующим причинам ты племянник Параджанова. В Москве — испуг. В Ереване тебе, может быть, помогут мои друзья, и ты поступишь на режиссерский факультет. В Москве- паломничество кинопижонов, и ты можешь не пройти, так как у них блат и бездарность.
Вот что случилось со мной, почему я приехал на Украину. В Москве скажут: «Да, талантливый мальчик, но провинциал. Лучше примем не Гарика, а сына Ивана Васильевича. Он не так талантлив, по зато его прадед был революционер-одиночка.
Осталось не так много дней — 540. Может быть, я успею к твоим экзаменам. Постарайся не сидеть в салоне тети Розы, а ходить по музеям».
Алла ДЕМИДОВА:
«•После тюрьмы Параджанову было запрещено ездить в Москву. Этот город был для него закрыт, но он появлялся иногда инкогнито. Однажды, когда он в очередной раз приехал в Москву я позвонила Катанянам, чтобы пригласить их на общественный просмотр «спектакля о Высоцком», к сожалению, об этом сказали и Параджанову тоже. Он сразу же захотел прийти в театр, тем более что Любимов его просил об этом. После просмотра было обсуждение спектакля: там должны были быть, естественно, кагэбэшники, потому что спектакль тогда запретили. Может быть, Параджанов и не пришел бы, но Любимов попросил помочь. И Сережа, конечно, пришел, конечно, выступил. Посте этого случая его опять забрали за нарушение запрета покидать Тбилиси. Правда, это был только повод», (из книги Тени зазеркалъя»)
— Кстати, чтобы Параджанова в тот раз отпустили прямо из зала суда, очень сильно помог Шеварднадзе. Он был тогда первым секретарем ЦК Грузии. И Шеварднадзе взял ответственность за Параджанова на себя. Шеварднадзе вообще очень симпатизировал людям искусства.
Параджанов говорил моей маме: «Что же ему привезти из тюрьмы, чтобы он понял, что такое советская тюрьма?’ И он мне привез спичечный коробок, полный вшей. Чтобы я понял, что такое тюрьма.
Из писем Сергея Параджанова:
Аня, меня перевезли в другой лагерь, в Ворошиловградскую область, город Перевальск, управление лагерей 314-15, 12-й отряд, Параджанову. Тяжело очень. Голод…
Сбереги Гарика. Это очень тяжелое время. Фреску на стене не трогай. Она мне очень дорога».
Алла ДЕМИДОВА:
«Конечно, он был уникальным кинорежиссером, но в душе он был художником-мистификатором. Он любил делать из своей жизни легенды. В этом он похож на Сальвадора Дали…
… Вообще, все, чего касались его руки, надо вставить в раму, ибо все это произведения искусства», (из книги
«Тени зазеркалья».)
Андрей ВОЗНЕСЕНСКИЙ:
«У меня дома на стене висит небольшой коллаж, сделанный руками Сергея Параджанова. Он сделал его в брежневские времена, когда сидел в лагере. Я ему туда послал книгу «Витражных дел мастер», а в ответ Параджанов передал мне этот коллаж. Ну что могло быть в руках заключенного? — проволока, сухие листья, какой-то случайный цветок. Но мне эта вещь бесконечно дорога.»
■ Ольга ЛУНЬКОВА.
Музей Параджанова закладывали при его жизни, нарушив постановление политбюро, предписывавшее терпеливо дожидаться кончины великих и только потом заниматься славой. В том, что в случае с Параджановым было сделано исключение, директор музея Завен Саркисян усматривает акт покаяния — уж очень крепко доставалось художнику от родной советской власти. В Киеве, Москве, Ереване и даже Минске, куда он однажды был приглашен накануне ареста.
Выборы у марионеток. 1982 год.
Из донесения председателя КГБ СССР Юрия Андропова ЦК КПСС.
«По сообщению КГБ при СМ Белорусской ССР 1 декабря 1971 года перед творческой и научной молодежью республики выступил приглашенный из киевской Киностудии имени Довженко Параджанов С. И. (запись прилагается). Выступление Параджанова, носившее явно демагогический характер, вызывало возмущение большинства присутствующих. ЦК компартии Белоруссии информирован. Приложение на 23 листах».
Состряпать после этого дело и засадить «смутьяна» за решетку по тем временам было так же просто, как Параджанову пошить из тряпья потешную матрешку. Чем, собственно, он успешно занимался в зэковский период своей биографии.
Склонный к парадоксам режиссер так объяснял причину своего ареста: «Я, армянин, рожденный в Тбилиси, сижу в русской тюрьме за украинский национализм». Какую-такую крамолу обнаружили сусловские спецы по братству народов в фильме «Тени забытых предков», никто так и не понял. Сложная эстетика режиссера вызывала у партвождей не только раздражение, но и воспринималась как угроза существующему строю.
В музее любят вспоминать забавную историю. Посмотрев как-то «Цвет граната», тогдашний предсовмина Армении глубокомысленно изрек: чистая мастика. Дело в том, что этот, в общем-то, славный государственный муж трудовую деятельность начинал полотером, в силу чего воспринимал мистику несколько своеобразно.
За время четырехлетней отсидки Параджанов слепил, нарисовал, смастерил всякого не на одну выставку. Работал, не только повинуясь полету неуемной фантазии, но нередко и по заявкам солагерников. В музее можно видеть его картины «Пахан в зоне», «Леди ГУЛАГа» и других колоритных персонажей.
Пиета.
Из серии «Несколько эпизодов из жизни Джоконды» 1988 год.
— А эта эротическая картина, живописующая брачную ночь японского императора, создавалась на потребу сексуально озабоченной братвы, — комментирует весьма замысловатый сюжет зам. директора музея Карен Микаелян.
Сотворить из ничего нечто может только талантливый человек. У Параджанова в дело шло все: лоскуты материи, обрывки веревки, осколки стекла, консервная банка, бисер, пуговицы, выброшенный в помойку башмак. Тонкий вкус, острый глаз, море фантазии— и все это складывалось в неповторимые параджановские коллажи. Их в музее не одна сотня.
Памяти Фаберже.
— Я хочу, чтобы мои работы нравились детям, потому превращаю старые чемоданы в слонов, а из слонов делаю чемоданы, — говорил мастер.
Особое место в музее отведено знаменитым лараджановским шляпам. Обычную совковую панамку времен «О, море в Гаграх…» он превращал в царственный убор периода Возрождения. Кусок от бабушкиной вуали, кусочки фольги, лента от коробки с шоколадным набором, немного мишуры и — дело в шляпе, которую можно смело показывать на самом престижном конкурсе мод.
Российское телевидение показало недавно забавный сюжет. Он об одессите, решившем донести до потомков «верхний культурный слой» своего славного города, подбирая на улицах все, что валяется под ногами.
Букет невернувшемуся брату. 1987 год. Ассамбляж.
В любви к городским свалкам признавался и Сергей Параджанов — из всякого подножного хлама создавал поделки, восхищающие современников уже сегодня. Все они выставлены в ереванском Доме-музее Параджанова, мастера не только кино, но и уникального художественного рукоделия.
Сергей Баблумян.
«Я считаю, что если в 40 лет тебе не доверяют как художнику, то и на том свете будут не доверять — сказал кинорежиссер Сергей Параджанов, выступая в 1971 году в Минске перед творческой молодежью. Вся его многострадальная и яркая жизнь прошла в фатальном недоверии к нему самому, к тому, что он делал. О новых обстоятельствах этой судьбы мы разговариваем с Завенам САРКИСЯНОМ- бессменным директором ереванского Музея Сергея Параджанова, который стал по традиции важной фестивальной точкой в дни проведения недавнего Международного кинофестиваля «Золотой абрикос».
Ангел, благословляющий Ф.Довлатяна. 1987 год. Фрагмент.
В дни фестиваля презентовали новый кинопроект под названием «Параджанов», в котором главную роль сыграет французский актер и режиссер Серж Аведикян. Вы не раз становились консультантом на разнообразных проектах, связанных с именем Сергея Параджанова. Что ждет нас на этот раз?
— Снять фильм о Параджанове — трудная вещь. Людям. которые с ним общались, хорошо его знали, трудно понять величие Параджанова. Кажется, когда умер Эдуард Мане, Дега сказал о нем, что он был более велик, чем мы думали. Те, кто знал Леонардо да Винчи наверняка тоже не осознавали всю степень его величия. Только на расстоянии многое видится. С другой стороны, люди, близкие Параджанову, живы. Это и жена Светлана, и сын Сурен. Они будут стараться выглядеть в определенном свете, что понятно. Сценарий Олены Фетисовой, по которому она совместно с Сержем Аведикяном собирается снимать фильм, во многом построен на образе Светланы, с которой она знакома. Я бы рекомендовал снять картину «Сергей и Светлана», взять какой-то кусок жизни и не пытаться схватить всего Параджанова. Это мог бы быть згизод связанъм с Украиной и тюрьмой, в которой он сидел. Так правильней. Я часто издаю книги о Параджанове и на картинах работаю как консультант. Пытаюсь поделиться всем, что знаю, передать какие-то тонкие и важные веши о нем, чтобы последующие поколения, когда захотят написать о Сергее книги или снять фильмы, имели бы документальньй материал. Самого Параджанова мало снимали, интервью у него почти не брали, а те, что я читал, — в основном поверхностные, сделаны людьми, не стремящимися разобраться в том, чем была советская действительность на самом деле. Иностранцам же часто не понятен тонкий параджаноеский юмор. В Украине сделано много публикаций о Сергее. Люди любят и помнят его. В принципе лучшие свои фильмы он снял на Украине и в Армении.
Портрет друга. 1974 — 1977 годы.
Посмотрим, что получится с новым кинопроектом. Светлана тоже опасается многого. Хотя фильм построен на ее отношениях с Параджановым, и, наверное, это ей приятно. Сам он хотел сниматъ в роли Светы Вию Артмане в Киевских фресках. Там в какой-то степени его персона присутствует, не Параджанов как таковой, а некий человек, олицетворяющий его. Но это было в 1965 году. Вия Артмане действительно в молодости была похожа на Светлану. Возможно, и сейчас найдут подходящую актрису. Важно, что из этого получится. Дело в том, что люди, которые мстили Параджанову, писали на него доносы, живы, и многие при должностях в Украине. Следователь, который вел его дело, дал отвратительное интервью лет десять назад, доволен был тем, что Параджанова посадили.
— Вспоминаю ваш рассказ о том, что до сих пор приходят в музей люди, приносят работы и говорят, что они сделаны Параджановым. Кто-то хочет на этом подзаработать. Какая-то жизнь после смерти существует. Это тоже сюжет для кино.
— Да, вокруг его имени до сих пор происходят удивительные вещи. Около 25 документальных фильмов снято о Параджанове. К сожалению, режиссеры не всегда прислушиваются к советам. Олена Фетисова написала сценарий. но она не знала Параджанова. Люди часто хотят что-то сделать, чтобы стать известными и используют для этого имя Параджанова. В сущности, сценарий не так важен. Главное, что в конце концов получится. У самого Параджанова сценарий — одно, а фильм — совершенно другое. Но я, наверное, опять буду консультантом на новом проекте, о котором вы меня спросили. Есть тонкие моменты, о которых я уже сказал Сержу Аведикяну, и он согласился со мной. Образ человека виден в мелочах. Делать из Параджанова бога и икону тоже нельзя. Надо показать человека.
— Параджанов ведь известен очень узкому кругу людей, в мире его практически не знают. Только теперь понемногу возникает интерес к его имени. Откуда люди узнают о нем и чего хотят, когда приглашают вас с выставками в разные города и страны? Вы совсем скоро будете устраивать выставку в Бразилии…
Парджанов любил пошутить.
— К сожалению, Сергея мало знают. Это и понятно. Параджанова не рекламировали, его имя было запрещено. Он 15 лет не снимал кино, сидел в тюрьмах. Его имя нигде не упоминалось. Сейчас только интерес пробуждается. Книги вышли и здесь, и за рубежом. Люди посещают наши выставки, видят книги, приходят к нам в музей. Потом рассказывают об этом.
Многие импрессионисты и не такие уж гиганты. Разве не было равного им уровня художников в России? Просто они не раскручены. Высказывания Сальвадора Дали разносились по миру. А то, что Параджанов в тюрьме говорил, так ему от этого могло быть только хуже. Мы жили в закрытой стране, фактически в тюрьме. А из тюрьмы — какой выход? Солженицын стал известен, потому что его выслали из страны. Другие тоже писали, но остались в тени. Шаламова не знают на Западе. Да и Тарковский, несмотря на свой талант, стал широко известен, только когда уехал на Запад Расскажу вам, как купили фильм Параджанова «Саят-Нова». Это очень характерная история. Приехал французский продюсер и сказал, что готов приобрести десять советских фильмов, все равно каких, но одним из них должен быть «Саят-Нова? И тогда было срочно дано задание Сергею Юткевичу перемонтировать картину. Но он не понял ее, что видно из его монтажа Или же намеренно ее упростил, чтобы фильм стал понятен зрителю, как это представлялось на высшем уровне. Но картину Параджанова невозможно испортить. Потому что «Саят-Нова» — это мозаика. Тем не менее только в искореженном виде фильм попал на Запад.
Люди, приходящие в музей и на выставки, в основном ничего не понимают в искусстве, потому что никто к этому их не готовит Если вы даже в Лувре понаблодаете за посетителями, то поймете, что значительная их часть читает только таблумки с названиями, а на работы не смотрит Все приходят к «Джоконде’ чтобы на ее фоне сфотографироваться. Но зачем ее снимать, если она и без того растиражирована на конфетах и майках? Бессмысленная вещь. На другие работы Леонардо в Лувре почти никто не смотрит Но что удивительно, приходят люди к нам в музей, и это для них — праздник души. Они говорят; что попали в какой-то другой мир, не могут оторваться. Начинают кружить по музею, приходят на следующий день. И это очень ценно. Не будут преувеличением слова Юрия Норштейна, что творчество Параджанова сродни гениям эпохи Возрождения, что оно материализовало дух. Переживания у всех людей, где бы они ни жили, одни и те же Можно очень чисто спеть, но это никoгo не тронет А можно — не так искусно, но это взволнует слушателей. В искусстве есть секрет; который трудно объяснить: вдруг возникает удивительная связь со зрителем. Люди не понимают, откуда что берется. Смотришь фильмы Параджанова — и непонято, как они сделаны. Антониони пишет, что невозможно оторваться от экрана и понять, что там происходит И это, наверное, — самая трудная вещь.
В Параджанове есть тайна. Этот человек был невероятно богат. Но окружение не могло его понять. Даже его институтские друзья, с которыми я разговаривал, признавались в том, что не могли поверить, что «Тени забытых предков» снял Параджанов. Фантазия у него была невероятная. Они не понимали, как Сергей мог перепрыгнуть их всех и снять такой фильм. Ведь в самом начале он снимал типично советские фильмы. Что он мог сделать, кода ему, молодому режиссеру, давали задание снять картину про колхозную жизнь? Ведь он должен был как-то жить и получать зарплату И вдруг Сергей снимает фильм, с которого начинаются все его проблемы, весь парадокс его жизни. Если бы Параджанов был обычньм советским режиссером. то жил бы себе припеваючи. Снимал бы второсортные фильмы, ездил отдыхать в санатории для киношников. А вот стоило ему сделать фильм, который стал известен, как он тут же стал неугоден властям, почуявшим угрозу в его искусстве. И она конечно, есть. Параджаное говорил: если вам поставили рамки, постарайтесь выйти из них. Он не понимая почему ему не дают снимать. Я был в Минске пару лет назад. И на конференции обратился к минчанам в надежде на то, что, возможно, найдётся человек, который помнит, как все было 1 декабря 1971 года когда Параджанов произнес свою речь, признанную демагогической. Нашлась только одна женщина, которая была в то время очень молодой и особо ничего не помнила. Но спустя время объявился человек искусства которьй все мне подробно описал. Оказывается, он понял, что КГБ записывает выступление Параджанова прямо с динамиков.
Недавно я прочитал строки Бродского, которые мне очень понравились: «Бог сохраняет все, особенно слова прощения и любви, как собственный свой голос!» Так и есть, наверное.
— В дни Фестиваля «Золотой абрикос» ваш музей посещают самые выдающиеся люди мирового кино. На сей раз побывала в нем Фанни Ардан. Какое впечатление произвели на нее работы Параджанова?
— Фанни Ардан вначале ходила по музею вместе с журналистами, а потом осталась одна Мы сели за стоп и разговаривали. Она удивителыше вещи рассказывала. Я ее сфотографировал в шляпах Параджанова. Фанни Ардан удивительно реагировала на работы Сергея, начала вдруг что-то показывать. Это было невероятно. Она актриса гениальная.
— Недавно на Украине опубликовали рассекреченные архивы КГБ. Что-то стало в этих материалах для вас открытием?
— Серьезную монографию о Параджанове сделал американец Джеймс Стефан. Он дотошный человек. Наши люди так не работают. Тщательно изучил архивы, в том числе и КГБ. Они очень интересные. Мы их получили приблизительно полгода назад и тоже переслали автору этой книги. То, что мы всегда предполагали, подтвердилось. Каждый шаг Параджанова отслеживался, а потом все до мелочей докладывалось наверх. Скажем, забирая ребенка из школы, он сказал то-то; на студии встретил коллегу, произнес что-то антисоветское. Параджанов чувствовал, что происходило.
— Именно антисоветская линия отслеживалась или что-то еще?
— Именно антисоветская. Арестован Параджанов был 17 декабря 1973 года а суд состоялся в апреле 1974-го, почти через полгода. Столько времени ему пытались пришить какое-то дело. Дело ведь само по себе абсурдное. Кто-то ведь должен был пожаловаться, донести, но ничего такого не было. То, что Сергей якобы изнасиловал Воробьева, придумано позже. Ему просто мстили. Был парень — сын заместителя председателя Совмина Украины, который дружил с Параджановым, а вокруг Сергея к тому времени кольцо все сужалось. Есть автопортрет 1973 года, где он в ботинках. В них бы в горы идти, а он находится в замкнутом пространстве. В конце 1963 года на Параджанова уже завели досье и собирали материал на Украине. Людей вызывали в КГБ, и этого парня, Воробьёва, тоже, ему было двадцать лет, он был архитектором. Видимо, надавили на него, и он сказал что-то лишнее про Параджанова. От этих переживаний. придя домой. Воробьев повесился. А потом дело обернули таким образом, что из-за таких негодяев, как Параджанов, ребенок покончил с собой. И это событие послужило сигналом. Но главным, из-за чего Параджанова сажали, стало выступление в Минске перед творческой и научной молодежью республики, куда он приехал по приглашению ЦК ЛКСМ Белоруссии и о котором Андропов лично докладывал в ЦК КПСС Искусство Параджанова изначально было противопоказано тем, кто находился наверху. Там не воспринимали его творчество, начиная с «Тёней забытых предков» а потом и «Саят-Нову» Фильмы с большим трудом вышли на экран. Они получили призы, но власть предержащим фильмы не нравились. В «Тенях забытых предков» не было классовой борьбы. Обсуждение «Киевских фресок», которые закрыли в 1965 году, — тоже абсурд абсолютный. Сплошные обвинния в формализме. А мнение Параджанова о том, что война — это еще и трагедия немецкого народа, было подобно разорвавшейся бомбе. Тогда не принято было об этом говорить, существовала только трагедия советского народа.
Параджанова хотели изолировать, отправить в психушку. Люди на Киевской киностудии вспоминают, как приходили чекисты, расспрашивали: ‘А вы не замечаете, что он того, ненормальный, снял невозможные вещи?» Коллеги его положительно характеризовали. Вызывали всех его друзей, и те говорили, что он прекрасный человек. Параджанов сам не верил, что его посадят. Но не тут-то было. И главное, следователь, который вел его дело, был ужасным человеком. А Сергей не знал этой стороны жизни, не понимал, как вести себя на допросе. Он не был посвящен во все хитрости дела Это уголовники знают такого рода тонкости. А следователь его подлавливал. Параджанов из Лукьяновской тюрьмы писал письма с просьбами о том, чтобы помогли милому человеку, который потерял жену, могилу сделать, а тот плел интриги.
Когда Параджанова арестовали, поднялась волна протеста за рубежом. Ведущие режиссеры мира прислали письма поддержки, требовали его освобождения. Естественно, это нервировало высокопоставленных чиновников. При этом властям было плевать на все. В этих документах есть указание КГБ: постарайтесь опорочить имя Параджанова, писатъ о гомосексуализме и так далее, чтобы как-то люди отошли от него.
В Москву отправляли отчеты, что в его фильме звучат молитвы, «Отче наш», что пять раз Параджанов снимал церковный крест. Для его гонителей искусство как таковое не существовало. Им была важна пропаганда советского образа жизни, классовая борьба. Когда Параджанов приехал в Ереван, он прямо сказал: «Вы дайте. чтобы я снял фильм, который вам нравится, или тот, который призы получит? Это разные вещи».
Император Юрий Ильенко.
— Вижу, что в музее появились новые работы…
— 1 января пришла очень симпатичная, интеллигентная женщина из Москвы. Посмотрела музей и рассказала что ее соседом был Дмитрий Налбандян, и в его мастерской на улице Горького иногда ночевал Параджанов. По ночам он рисовал на стеклах дверей картины. После смерти Налбандяна поселились новые соседи и выкинули эти двери. Семья этой женщины сохранила стекла с росписью Сергея. А увидев наш музей, она захотела подарить нам работы Параджанова Честно говоря, я никогда не слышал, что Сергей знал Налбандяна Об этом не помнила и Светлана. Но режиссер Саша Муратов из Киева подтвердил, что Параджанов действительно ночевал в мастерской Налбандяна, однажды они даже были там вместе. Мы вставили стекла в рамы, нашли им место. Это удивительно, что поступают такие вещи. Тарелки Параджанова, как вы помните, появились у нас чуть больше двух лет назад. Так что коллекция пополняется.
Беседу вела Светлана ХОХРЯКОВА
Художники пусты, декоративны, сыты
Из речи Сергея Параджанова в Минске 1 декабря 1971 года
«…Всю русскую литературу экранизировали. Что осталось? Что осталось в русской литературе? Назовите одно весомое произведение, которое не иллюстровалось! Ведь все провал! Кроме «Бесприданницы», кроме «Попрыгуньи». Ну что ещё осталось? Boт я выделяю два фильма. Из прочтения режиссёрского… художники не несут в себе креста поэтического, не несут мира своего, они пусты, декоративны и сыты. В особенности вот московские художники. Они сыты. Понимаете, потому у них все время провал за провалом. Если я не прав, назовите мне произведение за последнее время, кроме «Начала», где молодой, трепетный, провинциальный Панфилов с трепетом тюзовского зрителя еще увлечен Жанной д’Арк и пытается что-то делать и сочетает одно с другим… Куда же классифицировать «Войну и Мир», «Таньку Каренину»,(как я говорю), «Преступление без наказания» или «Дворянское гнездо»? Полная девальвация качеств кинематографического искусства. Абсолютная трагедия во всем мире и, в частности, в советской кинематографии. Я считаю, что удивительный застой, нет ярких художников. Великомученик Тарковский не может нас ежегодно поражать своим талантом, своей глубиной, а все остальное мне кажется просто никаким…
Я считаю, происходит это потому, что художникам, наиболее интересным художникам, оказано недоверие. Недоверие — удивительная обида, с недоверием связана целая судьба и невероятно короткая жизнь художника Потому так классически была провалена в Советском Союзе одна из знаменательных дат — ленинский юбилей. Вспомните, самые бездарные люди делали ленинские фильмы, И на экране просто плохие произведения, километры пленки — киномакулатура, к которой никто из нас не вернется ни как зритель, ни как искусствовед. ни как киновед»
О фильме «Саят-Нова»
«Картина выходит на экраны в редакции моего друга Сергея Иосифовна Юткееича. который не понял картину и даже сказал: «Что вы так Topoпились, что два дубля стоят подряд?» Он не понял, что это метод Он говорит «Странная у вас смерть католикоса. Католикос умер, а у него открытые таза, и он дьшит. Вот когда облака поют, что катопикос бессмертен: Он дословно воспринимает смерть: значит надо закрыть глаза и подвязатъ подбородок. Поэтому он реставрировал картину; в таком-то качестве картина попала в минимум московских кинотеатров, и я, в общем, получил те рупии, на которые я живу. Получил опять чье-то недоверие — не работать и не делать фильмов» «… Фильм мне безумно дорог. Я просил Юткевича не трогать последнею часть, потому что, может быть, это и последняя моя лента, к сожалению. Потому что я… Мне запретили уезжать в Минск, потому что со мной должен говорить первый секретарь ЦК Украины. Он очень хочет, чтобы я делал фильм о хлеборобах. Значит, земля, еще раз земля»».. .Сейчас я готовлюсь к работе над другими темами, надеюсь, живу, старею и даже слепну в преддверии ожидания. Шесть лет Украина почти не дает мне делать картину, вот уже три года, как вернулся после «Саят-Новы». Картина с трудом появляется на экранах. Зритель не понимает фильма, а мне не хочется перед ним извиняться, мне кажется, что время уже зрителю извиняться иногда перед художником»
Как поживаешь, мальчик? Я подарю тебе саблю, хочешь?
Из недавно рассекреченных архивов КГБ Украины:
«Как лицо, настроенное враждебно по отношению к советской действительности, Параджанов оказался в поле зрения органов государственной безопасности еще в 50-х годах. С его стороны фиксировались клеветнические суждения о «зажиме свободы созидания» в нашей стране, о «партзаказах» в искусстве». По мнению одного из режиссеров киностудии им. Довженко, отрицательное влияние на воспитание молодых творческих работников оказал кинорежиссер Сергей Параджанов, который в неоднократных беседах со своими коллегами допускал идеологически вредные суждения, высказывал мысль о невозвращении на Родину в случае выезда за границу. В августе 1968 года в редакцию «Большой Советской энциклопедии» Параджанов направил письмо, в котором он пишет: «Сообщите вашим читателям, что я умер в 1968 году из-за геноцидной политики Советской власти» В феврале 1969 года в беседе с гражданкой Франции, находящейся на учебе в Москве по линии обмена студентов, Параджанов предлагал ей вступить с ним в брак для того, чтобы уехать в Париж, а затем в Бельгию. При этом Параджанов подчеркнул, что он и коммунисты друг друга не понимают?
В докладной записке в Центральный комитет коммунистической партии Украины за подписью председателя комитета Госбезопасности В.Федорчука с грифом «Секретно» сообщается: «В 1963 поду на территории Косовского района киностудией им. А.Довженко проводились съемки кинофильма «Тени забытых предков». Режиссер фильма Параджанов взял для съемок в церкви с. Космач иконостас, который туда не возвратил, а как редкий экземпляр передал на хранение в республиканский музей прикладного искусства». Прилагалась к этому документу справка на Параджанова, где, в частности, сообщается: «Многие из числа работников студии характеризуют его как морально разложившуюся личность, превратившего свою квартиру в место сборищ всякого рода сомнительных лиц, занимающихся пьянством, развратом, спекуляцией, политически вредными, а порой и антисоветскими разговорами. В поле зрения органов КГБ Параджанов впервые попал в 1962 году в связи с его встречами и перепиской с иностранцами из капиталистических стран… Так, по имеющимся данным, в сентябре 1967 гада Параджанов встречался с немцами из ФРГ На встрече он допустил целый ряд вредных и клеветнических высказываний,уговаривал одного из немцев приобрести для него за границей фотоэкспонометр. Параджанов сказал: «Ну что, что мы ходим голоштанные к 50-летию!» В дальнейшем разговоре стал восхвалять фашизм как движение. Немцы опровергали его, но он упорно стоял на своем и договорился до того, что заявил: «Мао Дзэ-дун пришел к неофашизму! Мы пришли к неофашизму! Мы пришли к пятидесятилетию к фашизму!.. Я — результат фашистской теории в искусстве…» …Фиксировались злобные выпады со стороны Параджанова в адрес коммунистов вообще, а также в адрес Советской власти, Так, в феврале 1966 года, разговаривая с сыном своего знакомого, Параджанов сказал: «Как поживаешь, мальчик? Я тебе педарю саблю, хочешь? Большую такую саблю подарю, будешь убивать ею коммунистов!» Посетителям своей квартиры из числа советских граждан и иностранцев Параджанов заявляет: «Я первый поднял меч, чтобы изгнать из кинематографа красных комиссаров, надушенных «Красной Москвой». Я первый вырыл могилу соцреализму своими фильмами. А одному своему знакомому на вопрос, куда он идет, ответил: «Иду объявлять войну коммунистам в Комитет по кинематографш?
Каждая исповедь как сценарий
Из интервью Сергея Параджанова:
Эскиз к непоставленному фильму «Исповедь». 1988 год.
«В моем детстве, когда приходили чекисты, наши советские фашисты, чтобы сделать обыск и арестовать моего отца, мама снимала сережки, я глотал их и носил эти диаманты в чреве. Все детство я носил в чреве материнское добро. Это исповедь, которую я уже снимаю?»В зоне, куда я попал, находилось 2000 рецидивистов. Меня посадили по очень обидной статье, я должен был не работать, а идти в гарем и стать любовником целой зоны. Такое бывает, это была гомосексуальная статья. И я должен был выжить. Быть мужчиной, быть мужиком и принимать исповедь 2000 растерянных преступников. И каждая исповедь, что мне шептали на ухо, была гениальным сценарием?
(Сохраняем орфографию и стилистику документа)
