Матисс Анри
Анри Матисс (1869-1954) — французский художник, скульптор. Лидер фовизма, направления, характеризующегося яркостью цвета и упрощением формы.
Картина «Танец» кисти Анри Матисса может не вернуться в Россию из Лондона после экспозиции на выставке «Из России: французские и русские шедевры из Москвы и Санкт-Петербурга, 1870— 1925», открытие которой запланировано в залах Королевской академии искусств Лондона на конец января 2008 года. (Выставка, для которой Государственный Эрмитаж, Русский музей, Третьяковская галерея и ГМИИ имени Пушкина предоставят 120 картин из своих собраний, продлится до апреля.) Дело в том. что британское законодательство не гарантирует иммунитет произведениям искусства, на которые претендуют третьи стороны, — а тот же «Танец» Матисса до 1917 года входил в частное собрание Сергея Щукина.
Танец.
До сих пор картина в Великобритании не выставлялась, а теперь внук Щукина готов подать иск в суд и потребовать арестовать произведение, оказавшееся на британской территории. «Любая художественная коллекция, которая вывозится с территории РФ, получает свидетельство на право вывоза в Россвязьохранкультуре, без которого ее но пустят через границу, — в Россвязьохранкультуре. — Организаторы экспозиции представляют нам в том числе документ о государственной гарантии о претензий третьих лиц. Если мы гарантий возвращения от английской стороны не получим, то коллекция не покинет пределы России, или хотя бы та ее часть, на которую есть претензии». Кстати, 29 ноября в британской палате лордов пройдет второе слушание законопроекта, по которому наследники владельцев не смогут претендовать на национализированные в СССР произведения искусства.
Наталья Соколова
Натюрморт с тремя вазами.
В мадридских музеях ведется строгий ежедневный учет количества посетителей в целях контроля над качеством работы этих музеев. Очередные подсчеты обнаружили, что после нескольких лет устойчивого роста числа посетителей главных художественных музеев испанской столицы — музея Прадо, музея Тйссен-Борнемиса и Центра искусств королевы Софии — текущий год может стать первым, когда посещаемость названных музеев заметно снизится, об этом свидетельствуют статистические данные первого полугодия 2009 года. За 6 месяцев общее число посетителей этих трех музеев составили 2 миллиона 823 тысячи человек, что на 202 тысячи человек меньше, чем за аналогичный период прошлого года. Так, музей Прадо в первом полугодии посетили почти на 200 тысяч человек меньше, чем в первом полугодии 2008 года. Дирекция музея связывает падение посещаемости не столько с экономическим кризисом, сколько с тем, что в прошлом году большое число посетителей было привлечно открытием новых залов музея и выставкой «Гойя во времена войн». А прошедшие в этом году элитные выставки английского гения Фрэнсиса Бэкона и валенсийского импрессиониста Хоакина Сорольи, вопреки ожиданиям устроителей, увы, не вызвали аналогичного интереса публики. На посещаемости музея Прадо, особенно в период экономического кризиса, могло сказаться и то, что за последние годы цены на входные билеты в музей выросли более чем в 2 раза. Хотя по сравнению с Парижем и Лондоном они все же не так высоки (8 евро за взрослого и 4 евро за ребенка — на постоянную экспозицию, плюс отдельная цена за временные выставки — примерно 10 евро). Более 110 тысяч посетителей потерял в первом полугодии этого года музей Тиссен-Борнемиса. Правда, с открытием в июне вызвавшей большой интерес выставки работ Анри Матисса музей надеется на увеличение числа посетителей. Этому, по мнению его дирекции, будет также способствовать продление времени работы музея в июле и августе до 23 часов. Единственным крупным художественным музеем испанской столицы, число посетителей которого в первом полугодии этого года возросло на 9 процентов, стал Центр искусств королевы Софии. Дирекция музея связывает такое явление с удачной реорганизацией музейной коллекции, а также с проведением ряда выставок актуального искусства.
Красные рыбы.
Напрашиваются выводы о вкусах испанцев: в больших государственных музеях они хотят видеть искусство только так называемых прославленных мастеров, и желательно испанского происхождения. Прививки чего-то нового и маргинального, на их взгляд, должны происходить в маргинальных местах, куда большинство людей просто-напросто не пойдут.
Открывшаяся при поддержке компании «Новатэк» в Московском музее современного искусства на Петровке в рамках года Россия — Испания 2011 выставка произведений из коллекции Института современного искусства Валенсии (Institute Valenciano de Arte Moderno, IVAM) носит слишком уж громоздкое название «Шедевры XX века». Тут в самом деле много звездных имен (достаточно упомянуть Пабло Пикассо или Марселя Дюшана, с графикой и фотографией плохонькими, но подлинными), однако не очень много поистине знаковых, величественных работ, к тому же по понятным причинам перевешивают испанские художники, а Испания, честно говоря, — не самая важная территория на карте искусства минувшего’ столетия. Хоть мини-ретроспектива скульптур 1930-х годов авангардиста Хулио Гонсалеса, ученика Пикассо, которой открывается выставка, доказывает, что место ей на этой карте все-таки зарезервировано. Франкистский режим не сильно способствовал развитию свободного творчества И появление первого в Испании музея современного искусства IVAM, учрежденного всего лишь в 1985 году, а открытого в 1989-м, как раз знаменовало победу демократии, гарантами которой и стали его экспонаты, лучшие из которых привезен
Каллы, ирисы и мимоза. 1913 год.
Натюрморт.
Нет, подборка, сделанная приглашенным куратором выставки, причем не искусствоведом, а философом Франциско Хараута (впрочем, он — член консультативного совета IVAM), впечатляет, несмотря на отсутствие всякой философической концепции. Даже задаешься вопросом в стиле старого анекдота про умирающего еврея: «А что осталось в лавке?» Ведь более 130 экспонатов пробудут в России до конца октября. Совсем юному музею за двадцать с лишним лет существования удалось собрать, вероятно, максимально возможное за это время количество представительных вещей, хотя выставка (каюсь, в Валенсии не был) оставляет ощущение, что музейщики охотились прежде всего за фамилиями, а не за работами музейного уровня. Хоть и таковые встречаются.
Уже во дворе ММСИ рядом с громоздкими многометровыми игрушками хозяина заведения Зураба Церетели скромно, вежливо, но обстоятельно поместилась геометрическая композиция «V+5» (1969) минималиста Ричарда Серра из четырех ржавых стальных пластин и обрезка трубы на них. Она настолько выделяется из местного окружения, что уже выглядит интригующим приглашением на выставку подлинного искусства А в предбаннике музея вас встречает трехметровая лубочная скульптура из крашеного дерева «Мама в народном стиле» (1997) немецкого классика Гeopra Базелица: фольклорная мадонна с младенцем, варварский идол, исполненный германской экспрессии. То есть увертюра проекта, занявшего парадный второй этаж музейного особняка (пришлось временно снять постоянную экспозицию, которая и так отличается завидным непостоянством), настолько сильна что подавляет заведомо копившийся критический настрой.
Океания. 1946-47 годы.
Он окончательно сходит на нет в центральном зале перед гигантским (171 х 360 см) панно «Океания: небо» (1946 -1947) Анри Матисса где на натянутом на экран льняном полотне парят вырезанные по трафарету шелковые ласточки, рыбки и какие-то таинственные растения. Коллажи позднего Матисса — это в самом деле удивительные вещи, где техническая рукодельность, механическое сознание сочетаются с искренней фантазийностью. «Океания» -одна из лучших иллюстраций к этому периоду.
Хороша подборка фотографий со всего мира (есть даже наш Александр Родченко, но где ж теперь его нет?). Отдельно гордо высится коллекция поп-арта, и американского, и его испанского аналога: в IVAM в честь этого направления заведен даже специальный отдел, которым Институт справедливо гордится. Туг есть поразительный объект Роберта Раушенбергачени» (1964): имитация старинного фотоаппарата с литографическими дагеротипами, к которому приделана электрическая лампочка. Лампочку надо включать зрителю. Но московские музейные смотрительницы этого не понимают и запрещают воспользоваться интерактивностью скульптуры, так что мне пришлось прочитать им короткую лекцию о том, как современное искусство ведет себя в профильном музее.
Ну и наконец — всего не описать — мемориальная инсталляция помешанного на темах памяти и смерти француза Кристиана Боптански «Хранилище мертвых швейцарцев» (1991). 2580 (!) металлических блоков, в которых замурованы черно-белые фотографии умерших. Этот скупой минимализм, рифмующийся с упомянутой конструкцией Серра перед входом, наполнен такой избыточной экзистенциальной мощью, что, несмотря на лаконизм, дерет до костей. Для Испании, прошедшей тоталитарное прошлое и гражданскую войну, — очень своевременная вещь. Хотелось бы что-то подобное увидеть навсегда и в российском музее, хотя бы в том же ММСИ.
Но пока приходится довольствоваться гастршьными показами. Хаотичными, но очень ценными в отсутствие знания «шедевров XX века» отечественным зрителем.
Александр ПАНОВ
Испанская женщина с бубном.
Обнажённая среди листвы на чёрном фоне. 1936 год.
Рисунок темперой с дарственной надписью С.И.Зимину. 1911 год.
Эта картина работы Аири Матисса, которой в нестоящее время владеет Художественный музей в американском городе Сиэтл, стала на днях объектом судебного инка против музея со стороны наследников крупнейшего французского арт-коллекционера Поля Розенберга. Они требуют от музея либо представить документальные доказательства права на владение полотном, либо вернуть его.
Ведущий одной из парижских телепрограмм пошутил так: «Сейчас из-за рождественских каникул мы во Франции живем в пустыне новостей, поэтому для начала я предлагаю вам репортаж из африканской пустыни об автомотогонке Париж—Дакар».
В тот момент, когда эти слова уходили в эфир, видимо,’ еще не было сенсационной новости из Ниццы. Неизвестные взломщики пробрались в квартиру,в которой жил вплоть до своей смерти 3 ноября 1954 года великий французский художник Анри Матисс, и похитили восемь его работ. Исчезли два рисунка’карандашом, гравюра на линолеуме и пять картин, написанных на холсте маслом, среди них такие известные работы Матисса, как «Девилаква», «Вид на порт Кодиур» и «Женщина Бретани».
Пропажу обнаружила невестка художника, которая время от времени (в последний раз в ноябре) навещала эту квартиру, расположенную в богатом квартале Симье в Ницце. После смерти сына Матисса, которому были завещаны похищенные работы, в этой квартире никто не жил, что, видимо, и привлекло внимание воров. Полиция, прибыв на место преступления, обнаружила, что взломщики пробрались в дом, сняв деревянную ставню и вырезав стекло в окне. Судя по всему, это были не профессиональные похитители картин, так как небольшие полотна размером 60 на 40 сантиметров они вырезали бритвой из рамок, чтобы было удобнее их унести. Не исключено, что они и не догадывались о подлинной стоимости похищенного. А по подсчетам экспертов, восемь работ оцениваются примерно в 75 миллионов франков.
Взломщики из Ниццы, впрочем, не побили последнего рекорда кражи картин. В ноябре прошлого года по соседству с Ниццей — в Канне группа грабителей, усыпив собак охраны и отключив сигнализацию, пробралась в дом, который принадлежит внучке художника Пикассо— Марине, и похитили 12 написанных маслом картин на холсте, из которых 5—работы Пикассо и одна Брейгеля. Эта кража оценивалась примерно в 100 миллионов франков. Похитители Пикассо именно такую сумму и потребовали у страховой компании, но вскоре были пойманы.
Что покажет расследование кражи со взломом на вилле Реджина, где расположена квартира Матисса в Ницце, сейчас предсказать, конечно, невозможно, но полиция считает, что это дело рук одной банды, которая ограбила уже не одну квартиру в квартале Симье.
В. БОЛЬШАКОВ.
