Супереко Олег
Супереко Олег Николаевич (1974) — российский художник-монументалист. Учился в Москве, в Италии. Живёт и работает в Италии.
Строитель и художник стоят рядом в храме, заставленном статуями святых и старыми лавками: сейчас это их творческая мастерская. Перед ними эскизы огромных, десятиметровых, евангелистов. «Нужно, чтобы буквы можно было разобрать», — заявляет невысокий мужчина, представляющий городской совет. Для чего нужна надпись, если прихожане не смогут ее прочесть? «Но…» — возражает художник.
Олег Супереко прибыл в Ното, город на юго-востоке от Сиракуз, из Москвы, проделав путь в 2600 км, чтобы написать фрески, по площади (400 кв. м) сравнимые с росписью Сикстинской капеллы. Причем по собственным эскизам. Худощавому молодому человеку со светло-русыми волосами 33 года, отец столяр, мать печет хлеб. Он же рисует, как Микеланджело.
«Но, — произносит художник, — это бы означало, что Иоанн держит орарь наоборот».
Так как же изобразить ленту с надписью? Реалистично, как если бы евангелист читал сам, или прагматично, чтобы народ на церковных скамьях видел, что на ней? Между строителем и художником разгорается спор. Сцена стара как мир, и конфликт получает вполне классическое разрешение. «Пусть решают в Риме, — говорит человек из ратуши. — Я звоню в Ватикан».
В 1996 году стены собора в Ното, барочном городе на востоке Сицилии, обрушились. Восстанавливать храм решили по старинке, без цемента, используя только камни и известь. «Мы хотели доказать, что на Сицилии тоже умеют строить красиво», — вспоминает Мария Фиорелла Скандура, префект Сиракуз. Когда в июне 2007 года без мапейшей задержки собор освятили повторно, епископ Нотский заговорил о чуде: мол, даже представители преступного мира из уважения к святыне не стапи поджигать строительную технику.
Олег Супереко стоит на высоте 20 м, там, где начинается свод купола, слушает Баха и прорисовывает крылья орла, который должен находиться позади апостола Иоанна. Из Рима уже звонили, победила прагматика: 10ANNES, «Иоанн», нужно написать на ораре так, чтобы люди в соборе могли это прочесть.
Штукатур подготовил поверхность, ассистентка рассортировала кисти и банки с красками. На лесах закреплен эскиз. Как в Риме XVI столетия. Фрески — самая трудная техника, говорит Супереко: «Нужно работать быстро, ошибаться нельзя». Это все.
След краски блекнет сразу за кистью, известковая штукатурка абсорбирует воду. Угадать, какой оттенок приобретет краситель через несколько недель, когда окончательно соединится со штукатуркой, непросто.
Грунтом служит смесь из истертых в порошок осколков античных кирпичей, речного песка с севера Италии и негашеной извести, выдержанная три года. Такую рецептуру использован еще Джованни Тьеполо, венецианский художник XVIII века. Когда несколько слоев беспесчаной покрывки нанесено, художник приступает к росписи — у него чуть более трех часов, потом поверхность затвердевает. В жару в распоряжении художника на час меньше, а в августе в Ното очень даже тепло.
«Темпера и акриловые краски дают слишком плоские цвета. Техника фрески позволяет добиться цветовых переходов, оттенков, свечения, как у старого мрамора». Только на фресках краски «даже через тысячу лет» сохранят первозданную яркость, говорит Олег Супереко.
Оклеивать купол тканью с нанесенным на нее рисунком нельзя, ответственно заявил он перед комиссией. Он хочет работать с фресками. Согласен рискнуть, хотя до сих пор им написана только одна небольшая фреска — в частной часовне в Тревизо. Господа члены комиссии, министр, епископ и комиссар по изящным искусствам, внимали этому довольно бледному молодому человеку с длинными волосами, убранными за уши. А потом увидели фотографии его работ. И заказ на 400 тыс. евро отдали ему.
Олег Супереко окончил Российскую академию живописи в Москве, потом несколько лет изучал технику классических мастеров в Венеции. Он рисует, как Леонардо да Винчи, изображает свет над лагуной, как Каначетто. а чтобы запечатлеть мученика в стиле Тициана, ему достаточно двух-трех дней.
Проект фресковой росписи, сравнимый по своим масштабам с нотским. в Италии предполагалось осуществить разве что в восстановленном аббатстве в Монтекассино. Однако его реализацию остановили.
Возможно, в Ното все удастся. Два месяца спустя после начала работ уже завершены все четыре фрески между контрфорсами под куполом. Апостолы -евангелисты Матвей, Марк, Лука и Иоанн парят в своих складчатых одеяниях, словно нисходят с потолка.
После летнего перерыва начинается роспись купола. Чтобы правильно перенести рисунок на свод, Олег Супереко изготовил его модель. Сюжет — чудо Пятидесятницы с юными апостолами, балансирующими на краю купола.
Вице-мэру голова орла позади апостола Иоанна слишком напомнила времена Муссолини. Теперь его клюв чуть приоткрыт как бы в полуулыбке. Епископу слишком чувственными показатись бедра Мадонны, но их решили не трогать.
«Ватикан не одобрил мне только Марию Магдалину, — сетует Супереко. — Сказали, что после шумихи вокруг «Кода да Винчи» Дэна Брауна это слишком проблематичный персонаж». В книге Иисусу и Марии Магдалине кощунственно приписывается любовная связь.
Волосы у евангелиста Иоанна под куполом в Ното длиннее, чем у других апостолов, и убраны за уши. Худое лицо апостола кажется слегка веснушчатым и бледным, ему около 33 лет. но смотрится он моложе.
Александер Смольчик
