Ромни Джордж
Портрет миссис Грир больше, чем о модели, говорит нам о самом авторе, о его неизменно радостном, приподнятом настроении, о том чувстве удачи, с которым постоянно жил этот человек.
Джордж Ромни или, как еще недавно писали у нас, Ромней, английский художник-портретист XVIII века, родился в 1734 году в местечке Долтон-ин-Фернесс в графстве Ланкашир. До девятнадцати лет он усердно помогал своему отцу, столяру-краснодеревщику, и, видимо, думал унаследовать ремесло отца, пока внезапная страсть к искусству не вспыхнула в нем с непреодолимой силой. Тогда он поступил в ученики к кустарю-живописцу Эндрю Стайлю, имя которого иначе вряд ли бы кто-нибудь теперь знал. О юности Ромни старинный биограф рассказывает так:
«В продолжение нескольких лет ученик и учитель, оба люди молодые, вели жизнь странствующих артистов. Перенеся в это время тяжелую болезнь, Ромни, по своем выздоровлении, женился на молодой девушке, ухаживавшей за ним, пока он лежал в постели, но вскоре бросил ее и снова пустился разъезжать по северным провинциям Англии, фабрикуя портреты поясные по две гинеи, а во весь рост по шести гиней за штуку. Скопив таким образом небольшую сумму денег, он отдал часть жене, у которой уже было двое детей, а с остальными средствами явился в 1762 году в Лондон попытать счастья…»
Из этого рассказа ясно, что никакой серьезной выучки Ромни не получил, только интуиция служила подспорьем его стихийной одаренности, зато, надо сказать, интуиция у него была развита в высочайшей степени.
В чопорном Лондоне счастье улыбнулось ему. В середине 1760-х годов Ромни написал одну за другой несколько картин «в полуисторическом, полупортретном роде», две из которых — «Смерть генерала Вольфа» и «Смерть короля Эдуарда» — удостоились премий Королевского общества художников. Это было уже признание. И Ромни, человек, судя по всему, достаточно энергичный и предприимчи-
вый, сделал все, чтобы закрепить свой успех. Он съездил было в 1764 году в Париж, но вскоре вернулся, быстро поняв, что живопись французской столицы мало что может дать ему в смысле совершенствования портретного мастерства. А то, что он будет портретистом, Ромни бесповоротно решил для себя.
Тут надо иметь в виду, что дар портретиста в Англии был наивернейшим для художника залогом успеха. Объясняли это по-разному. Остроумцы находили разгадку в географическом положении страны. Дескать, обособленное от континента положение Британских островов выработало в британце сознание, что и он — остров в океане людей; отсюда — желание и потребность запечатлеть свою исключительность. Так ли это? Как знать. Во всяком случае, самое интересное в английской живописи связано с портретом. XVIII век дал миру двух великих английских портретистов.
Первым выступил сэр Джошуа Рейнолдс (1723—1792), сын священника англиканской церкви, основатель и первый президент Лондонской академии художеств. Портреты Рейнолдса — великолепный и, пожалуй, последний всплеск европейского классицизма, видевшего в человеке идею и идеал. «Когда художник,— писал Рейнолдс,— создал в своем воображении образец совершенной красоты или абстрактную идею форм, о нем можно сказать, что он допущен на великий совет природы…»
Напротив, Томас Гейнсборо (1727—1788) уже почти романтик. Он отрицал правила в искусстве и полагался в основном на непосредственное чувство. В портрете его привлекало как раз то, чего избегал Рейнолдс: возможность передать изменчивое, «сиюминутное», неуловимую и хрупкую красоту обстоятельств, каприз, который делает на миг прекрасным лицо некрасивого человека и исчезает, оставляя в душе щемящее воспоминание…
Разумеется, Ромни знал работы и Рейнолдса, и Гейнсборо, и, по всей вероятности, решил для себя, какое из двух направлений в портретном жанре больше отвечает его темпераменту и естеству. Окончательный выбор он сделал в середине 1770-х годов, во время поездки в Италию, где провел два года в Риме, Венеции и Парме. Античное искусство и живопись Возрождения до глубины души потрясли его. Он очень много работал в эти Годы и в Лондон вернулся уже по-настоящему зрелым мастером.
Выработался портретный стиль Ромни, отмеченный, по словам исследователя, тяготением «к идеализированным решениям, отмеченным плавностью композиционных ритмов, изяществом форм (нередко смоделированных по образцу античных статуй), но лишенным психологической глубины». Прекрасной иллюстрацией к этим словам может служить «Портрет детей графа Доусон-Гора», написанный Ромни тотчас же по возвращении в Лондон.
После этой и нескольких других подобных картин Ромни становится в Лондоне серьезным соперником и Рейнолдса, и Гейнсборо. В английском обществе он пользовался не меньшим, а, может быть, даже и большим успехом, чем они. У Ромни не было сосредоточенной серьезности, доходившей у Рейнолдса порой до педантизма; не было и самозабвенного погружения в свой внутрений мир, которое всю жизнь заставляло Гейнсборо стремиться к уединению и покою. Ромни был в полном смысле слова светским человеком и светским художником.
Помимо бесчисленных портретов в годы своего расцвета Ромни писал также изображения полумифических знаменитых женщин прошлого — Сафо, Магдалины, святой Цецилии.
Но все-таки главное в его наследии то, что и сегодня не потеряло своего значении и представляет не только исторический интерес — это портреты. Портрет миссис Харриет Грир, урожденной д’Ойли,— он перед вами — дает почувствовать и сильные, и слабые стороны искусства Ромни. Портрет был исполнен в 1781 году и ныне хранится в Государственном Эрмитаже. Знаток английской живописи А. Е. Кроль писал о нем: «Клиентура Рейнолдса и Ромни примерно одна и та же: оба пишут представителей… английской знати… Но в то время, как Рейнолдс ищет более глубокого раскрытия образов и с увлечением обращается к изображению выдающихся людей в различных областях общественной и государственной деятельности, Ромни любит передавать изящное, с огромным успехом пишет портреты светских красавиц. Его изображение миссис Грир, не отличаясь глубиной психологической характеристики, привлекает свежестью и жизнерадостностью образа и виртуозным мастерством живописи. Особенно интересна техника передачи белого платья, полуприкрытого черной шалью: точные движения кисти воспроизводят мягкость и прозрачность ткани, края оборок нарисованы зигзагообразными мазками. Напротив, пепельные, чуть припудренные локоны переданы как бы растушевкой, края их сливаются между собой и резко ограниченная поверхность дается только широкополой черной шляпой, отделанной страусовыми перьями».
Добавим к этому, что портрет миссис Грир больше, чем о модели, говорит нам о самом авторе, о его неизменно радостном, приподнятом настроении, о том чувстве удачи, с которым постоянно жил этот человек,— чувстве, бывшем источником его широкого и доброжелательного отношения к людям. Он сам был счастлив, и поэтому все остальные ему казались счастливыми.
Мы слишком мало знаем о позднем периоде жизни Ромни, чтобы привести конкретные факты его биографии. Но а конце концов картины художника — тоже факты его биографии, может быть, даже самые подлинные и красноречивые. Ромни жил наполненной и счастливой жизнью почти до конца, и только немногие последние годы его были омрачены болезнью, которая и свела его в могилу в 1802 году.
В. АЛЕКСЕЕВ
