Инфанте С

С. Инфанте и С.Инфанте. Из серии «Артефакты».

 

На очередной тематической экспозиции ГРМ представлено около 90 работ почти 80 авторов разного времени, разнообразных стилей и назначений:от реальных Царских врат из иконостаса церкви Святой Екатерины ансамбля Смольного собора, выполненных по эскизу Растрелли, и знаменитой картины Василия Верещагина «У дверей мечети» до «Двери» Михаила Ротинского и других современных композиций и арт-объектов Олега Кулика, Сергея Бугаева-Африки, известных своими эпатажными художественными акциями. Значительная часть экспонатов была создана специально для этой выставки, которая готовилась больше года Отделом новейших течений музея (куратор выставки — Антон Успенский).

Экспозиция начинается уже во дворе Мраморного дворца: на клумбе позади памятника Александру III притулилась трогательная «Моя калитка (памяти Матюшина)» Григория Молчанова. Вроде бы типичная дачная калитка с ржавыми петлями, но витиеватый рисунок металлических прутьев в стиле ардеко наводит на мысль о том, что она все-таки специально изготовлена по художественному замыслу. К сожалению, рисунок и вся идея арт-объекта исчезают из восприятия зрителя под хвостом могучего жеребца и на фоне спины его огромного всадника.

Не повезло с местом и другому арт-объекту — «Ротонде» Александэа Бродского, приехавшей в Питер из Пермского музея современного искусства (до этого объект был украшением Фестиваля «Арх-стояние» в калужской деревне Никола-Ленивец). В Перми это сооружение из множества старых дверей, собранных по кругу в два этажа, стояло на солнечной стороне улицы перед невысоким зданием, и от этого казалось солнечным, теплым и воздушным, как и положено ротонде — архитектурному o6ъекту, родившемуся на теплом юге. В Петербурге «Ротонда» Бродского оказалась внутри довольно  темного двора, перед темной стеной, которая мрачным утесом возвышается за ней. А вот «Портал» Антона Чумака, тоже установленный во дворе между двух ворот на одной зрительной оси — от Марсова поля до набережной Невы, — превратился в настоящее окно в мир, через которое виден Петербург от Петропавловки до Инженерного замка. Но это, пожалуй, один из немногих вариантов удачного размещения экспоната на этой выставке.

Отдельная тема выставки — религиозно-мистическая. Это и реальные музейные экспонаты: сохранившаяся с XVI века боковая дверь Царских врат из собрания Николая Лихачева, икона «Богоматерь Непроходимая дверь» из Сопьвычегодска. И работа современного автора Андрея Мишина — выполненные им для частной церкви массивные храмовые двери. В Этом же ряду оказывается воздушно-стеклянная работа Марии Кошенковой: подвешенные к потолку разного объема стеклянные шары с заключенными в них ключами, от каких дверей — неизвестно.

Не всегда удачное размещение экспонатов в пространстве Мраморного дворца мешает восприятию всей идеи выставки. Концепцию экспозиции «Врата и двери» ее организаторы и кураторы определяют описательно и не очень внятно: это, как написано сопроводительных текстах, «многообразие смысловых уровней понимания объектов».  И дальше следует перечисление этих самых уровней — от дверей в туалет или в подземный тоннель до дверей в иной мир. Что вообще можно сказать о любом предмете или явлении, которое становится для художника поводом к творчеству и что совершенно очевидно без пояснений.

Зато из-за специфики дворцового помещения и невнятности подачи многие экспонаты, даже не требующие особы комментариев, не прочитываются зрителями. Например, трагическая композиция Ильи Гпонова и Кирилла Колешова «Нулевые люди» посвященная жертвам аварий на шахтах, стала просто мрачным черным пятном. Она, как бедная родственница, притиснута к стене в одном зале вместе с еще десятком объектов, рядом с дверью в коммунальный «Туалет» Ильи и Эмилии Кабаковых, из-за которых раздается пение самого Кабакова, и «Шкафом Ильи» работы Игоря Макаревича.

Эпатажную работу Олега Кулика «В глубь России» созданную им больше десяти лет назад, кураторы вообще ханжески стыдливо задвинули в самый последний, темный проходной зальчик точнее, коридор, где ее сложно сфотографировать. Как сказал один из организаторов выставки, «от греха подалше, чтобы не обвинили в чем-нибудь нехорошем’. А в результате этот стыдливый подход кураторов вызыват лиши дополнительные «нехорошие» мысли и потому, что спрятана вещь в самый темный угол, и потому, что замыкает экспозицию. Хотя сама огромная чернобелая корова, затядывая под хвост которой зритель смотрит кино из сельской жизни людей и коров (кстати, жизни не только российской, такие пасторальные сцены происходят везде, где разводят коров), выглядит вполне жизнерадостной и веселой.

Эти заглядывания под хвост — не единственные путешествия вглубь бессознательного, на которые наводит идея ворот и дверей, с детства связанная с преступлением взрослых запретов, с переходом из одной ипостаси человеческого бытия в другую. Инсталляция «Рождение агента» Сергея Бугаева-Африки — тоже своего рода запретный и оттого такой вожделенный взгляд туда, куда «смотреть не положено» Это совместная его акция с Сергеем Ануфриевым: проникнув в скульптуру Веры Мухиной «Рабочий и колхозница» через дверь, расположенную под юбкой статуи, они символически лишили девственности этот символ СССР. Но авторы могут «спать спокойно»: множество отвлекающих экспонатов в зале, отсутствие хоть какого-то намека на пояснения и неготовность массового зрителя самостоятельно разбираться в сложностях авторской символики, как правило, понятной лишь самим художникам, оставляют непрочитанным это блуждание творческой мысли.

Наталья ШКУРЕНОК

Комментировать

Вам необходимо войти, чтобы оставлять комментарии.

Поиск
загрузка...
Свежие комментарии
Проверка сайта Яндекс.Метрика Счетчик PR-CY.Rank Счетчик PR-CY.Rank
SmartResponder.ru
Ваш e-mail: *
Ваше имя: *

товары