Лермонтов Михаил

Лермонтов Михаил Юрьевич (1814—1841), русский поэт, прозаик, драматург, художник.  Родился в Москве, всё детство и юность провёл у бабушки Е.Арсеньевой в имении Тарханы Пензенской губернии. Учился в Московском университете. Окончил Петербургскую школу гвардейских подпрапорщиков. В 1837 г. за стихотворение «Смерть Поэта» был сослан на Кавказ. Убит на дуэли.

lermontov 026Автопортрет.

* * *

Мое грядущее в тумане,
Былое полно мук и зла…
Зачем не позже иль не ране
Меня природа создала?

К чему творец меня готовил,
Зачем так грозно прекословил
Надеждам юности моей?..
Добра и зла он дал мне чашу,
Сказав: я жизнь твою украшу.
Ты будешь славен меж людей!..

И я словам его поверил,
И, полный волею страстей,
Я будущность свою измерил
Обширностью души своей;
С святыней зло во мне боролось,
Я удушил святыни голос,
Из сердца слезы выжал я;
Как юный плод, лишенный сока,
Оно увяло в бурях рока
Под знойным солнцем бытия.

Тогда, для поприща готовый,
Я дерзко вник в сердца людей
Сквозь непонятные покровы
Приличий светских и страстей.

* * *

Никто моим словам не внемлет… я один
День гаснет… красными рисуясь полосами,
На запад уклонились тучи, и камин
Трещит передо мной. Я полон весь мечтами
О будущем… и дни мои толпой
Однообразною проходят предо мной,
И тщетно я ищу смущенными очами
Меж них хоть день один, отмеченный судьбой!

Русскому обществу имя Лермонтова стало известно после гибели Пушкина. Выстрел у Черной речки, оборвавший жизнь Пушкина, дал эхо — оно прогремело в стихотворении Лермонтова «Смерть Поэта».

Разбирая сейчас эти стихи, мы видим, как они поспешны, как много в них строк, которые писаны в горячке сердца.

«Смерть Поэта» — это поступок Лермонтова и восход его на русском поэтическом небосклоне. И не только на поэтическом. Это, если хотите, было его 14 декабря, на которое он вышел один, ибо с ним не было восставших полков.

Жизнь Лермонтова — искание подвига. В юности этот подвиг мерещился ему на манер подвига Байрона. «И Байрона достигнуть я б хотел,— пишет он в 1830 году,—У нас одна душа, одни и те же муки,— О, если б одинаков был удел!..»

Но через два года Лермонтов делает поправку: «Нет, я не Байрон, я другой…»

_lermontov1

                                                                       Военно-Грузинская дорога близ Мцхета.    1837 год.

А еще через пять лет он выходит к барьеру на место Пушкина. Подвиг Лермонтова означился защитой чести и имени Пушкина. Тот, правда, и сам защитил свою честь. Но его пистолет выпал в снег. Поднять этот пистолет жребий обязал Лермонтова.

Известно, что стихотворение «Смерть Поэта» было сочинено сразу и завершалось словами «И на устах его печать». Но толки в свете, оправдывающие убийцу Пушкина, заставили Лермонтова написать еще шестнадцать строк. Так явились «А вы, надменные потомки».

После этого события корнет Лермонтов перестал быть тем, кем он был до сих пор — офицером лейб-гвардии Гусарского полка его величества,— и стал поэтом Лермонтовым. Он вступил в особые отношения с обществом, царем и историей. В том числе и с историей литературы.

Игорь Золотусский.

Белинский, Герцен и Огарев видели в Лермонтове «дух мощный и гордый», бескомпромиссную в своем отрицании «протестующую личность», поэта «мужественной и скорбной мысли», в то время как для охранительной критики его творчество было «свидетельством упадка современной литературы».

«Скептик, фаталист, байронист и протестант, игравший жизнью, как игрушкой» — такое суждение о Лермонтове записал в своем дневнике В. Г. Короленко, считавший его «величайшим из наших поэтов». Символисты открыли Лермонтова как своего предтечу.

Л.Щемелева.

«Судьба его рукописей, его портретов, рисуиков, живописных работ отвечает судьбе его собственной—бурной, блистательной, полной трагизма.

lermontov6

 

Портрет молодой женщины  (В.А.Лопухина?)

Лермонтову редко приходилось творить за столом—чаще на постоялых дворах, в кибитке, в кордегардии, на биваке, в перерывах между боями. Современники утверждали, что когда на дежурстве у него не случалось под руками бумаги, он выдвигал ящик стола и писал на дне его приходившие в голову строки. В тюрьме писал на стене камеры. Есть стихи, которые написаны под арестом на клочке бумаги с помощью спички и сажи. Говорят, что несколько его тетрадей погибло, когда на Кавказе абреки напали на «тяжелую почту», и почтовые сумки полетели в бурную реку…

 

                                                                                         lermontov9

                                                                                           Тифлис.   1837 год.

А сколько было написано серьезных, и острых, и веселых стихов в альбомы светских знакомых, сколько нарисовано шаржей, карикатур, раздарено рисунков и живописных полотен в Петербурге, в Москве, в Тифлисе, в Ставрополе п в Пятигорске!

lermontov8

Карикатура на офицеров.    1832-1834 годы.

В ту пору альбом для стихов водился у каждой уездной барышни. Что же говорить о красавицах светских! А потом постарались родные: троюродный брат подарил своему начальнику огромную пачку неизвестных стихов. Это было в Кременчуге. До нас дошла только часть. Бабушка после смерти поэта дарила тетради, вещи, рисунки — «на память о Мише». Несколько сотен его стихов в 1865 году предлагал редакции «Отечественных записок» некий Н. А. Долгоруков. Это была отколовшаяся часть кременчугской коллекции. Сделка почему-то не состоялась — стихи до нас не дошли. Много можно перечислить утраченных сочинений и писем: довольно того, что девятнадцать стихотворений Лермонтова мы знаем только в переводе на немецкий язык; русские оригипалы остаются нам неизвестными.

lermontov12

Но все, что бережно собрано, бережно и хранится: в музеях и в рукописных собраниях — в Пушкинском доме Академии наук СССР, в ленинградской Публичной библиотеке; в Москве — в Центральном литературном архиве, в отделе письменных источников Исторического музея, в музее Литературном; в Пятигорске — в «Домике Лермонтова». А то, что не найдено, надо искать, не жалея ни времени, ни трудов. Найти еще можно многое: по всему миру рассеялись реликвии Лермонтова, уехали в альбомах стихи и картинки за русские рубежи, разошлись по стране документы, письма, картины, портреты, изображения друзей и знакомых поэта, воспоминания о нем… География поисков— интересная география.

lermontov7

Город Серпухов на Оке, под Москвой, представлен листком из альбома,сохранившегося в семье медицинской сестры Анны Сергеевны Немковой. Это — две строки из «Думы», торопливо написанные рукою поэта:

И ненавидим мы. и пюбим мы случайно,

Ничем ни жертвуя ни злобе, ни любви.

Лерм…

История альбома могла бы послужить сюжетом для небольшого рассказа, в котором пройдут имена придворных фрейлин и кавалерственных дам, убитого народовольцами шефа жандармов, нижегородских мастеровых, кашинских монахинь, столичных поэтов и публицистов. Судьба этих строк теперь уже установлена: в 1838 году Лермонтов вписал их в Москве в альбом сестры университетского однокашника своего Оболенского. Эта сестра ушла потом в Кашинский монастырь, познакомилась как-то с простой и хорошей женщиной, которой надо было помочь, и устроила ее дочерей в монастырскую школу. Умирая, Оболенская отдала ей свой альбомчик с автографом Лермонтова н наказала хранить. Одна из дочерей этой женщины вышла замуж за С. Е. Немкова, отца той самой Анны Сергеевны, которая в 1960 году привезла альбомчик в Москву, в редакцию Всесоюзного радио, и просила его передать в один из музеев страны.

Теперь он в Пушкинском доме.

А в прошлом году пришло другое известие: научный сотрудник Института физиологии Академии наук СССР в Ленинграде Антонина Николаевна Знаменская сообщила, что в принадлежащем ей старинном альбоме два стихотворения подписаны именем Лермонтова.

Достаточно было взглянуть, чтобы понять: это рука поэта! Один текст — «Любовь мертвеца» — известный. Второе стихотворение — «Есть -речи — значение…» — известно только отчасти. Потому что за двумя первыми строками, известными каждому с детства, следует продолжение другое.

В обоих случаях Лермонтов выставил даты. Но в чей альбом вписал он стихи, нынешняя хозяйка не знает. Тетушка ее мужа А. Н. Малиновская купила его с рук возле антикварного магазина. Это было в 1917 году в Петрограде и продавший альбом фамилии своей не назвал.

Пришлось потрудиться. Теперь установлено: Лермонтов писал стихи в альбом Марии Бартеневой, девушки, которую часто встречал в салоне своих близких друзей, Карамзиных, где собирались друзья А. С. Пушкина — Жуковский, Вяземский, В. Одоевский, Соболевский, А. И. Тургенев, А. О. Смир-нова-Россет… Бывали и сестры Бартеневы. Старшая, ее звали Прасковьей, в первой половине XIX столетия считалась одной из лучших русских певиц. Лермонтов знал ее с самых юных лет и восхищался се искусством.

Альбом передан в Пушкинский дом.
Находка, пришедшая из города Горького. История ее довольно простая. Во время моего выступления в Москве за кулисы пришел средних лет человек с небольшой бородкой, стал развертывать газету.

— Знаете, кто это?

Я ни разу не видел изображения этого человека, но догадался:

— Николай Васильевич Майер.

— Как вы узнали?

— По описаниям Лермонтова и других современников. Они вспоминали, что Майер острижен был под гребенку, что лоб его составлял с головой тупой угол, описывали небольшие глаза, толстые губы, мундирный сюртук на дурно сложенном теле. Но как говорится в «Герое нашего времени», глаз читал в «неправильных чертах отпечаток души испытанной и высокой». Лермонтов изобразил Майера в образе доктора Вернера!..

lermontov2

                                                                                                    Портрет Н.В.Майера.

— ПравильноI Я правнук его — профессор Горьковского университета Майер Александр Григорьевич. Могу оставить вам этот портрет, если вам захочется его напечатать…

Мы уже говорили, что Лермонтов хорошо рисовал и писал акварелью и маслом. Это акварельный портрет девушки, которую он любил,— Варвары Лопухиной. Поэт изобразил ее здесь в виде испанской монахини. Рисунок относится к тому времени, когда монахиня в «Демоне» была еще испанкой, а не грузинкой. И, описывая ту, которую полюбил Демон, Лермонтов мысленно наделял ее чертами Лопухиной.

lermontov3

                                                                                             Портрет Варвары Лопухиной.

Эту акварель поэт преподнес ей: он постоянно дарил ей стихи и рисунки, подарил рукопись «Демона». Лопухина любила поэта, ждала, но так и не дождалась и обвенчалась с другим. Муж стал грозить, что истребит всякую память о Лермонтове.

Надо было спрятать все вещи! Куда?

В Германии, в замке Хохберг, близ Штутгарта, жила ее двоюродная сестра, А. М. Верещагина, вышедшая замуж за вюртем-бергского дипломата Карла фон Хюгеля. И вот, возвращаясь в Россию с одного из германских курортов, Лопухина повидалась с ней и передала на сохранение и портрет свой и Лермонтова портрет, писанный им самим, и другие реликвии. Это было в 1839 году.

Лопухина умерла, пережив Лермонтова всего лишь на десять лет. Верещагина дожила до 1873 года. После нее все перешло к ее дочерям, потом к внукам. И то, что Лермонтов дарил ей самой, и лопухинские вещи. В 1934 году после смерти последнего, владельца замка Хохберг был объявлен аукцион. Автографы, рисунки, картину Лермонтова купил немецкий искусствовед профессор д-р Мартин Винклер, поселившийся в окрестностях Мюнхена.

Когда советским исследователям стало известно, что он готов передать эти вещи в Советский Союз, автор этой заметки был командирован в Западную Германию. Художественные работы и автографы Лермонтова прибыли на вечное хранение в Москву. Портрет Лопухиной находится в Литературном музее.

Во время пребывания в Федеративной республике профессор Винклер познакомил нас с доктором Вильгельмом бароном фон Кенигом, правнуком Верещагиной. Г-н Кениг живёт в Баварии, в фамильном замке Вартхаузен. Мы отправились к нему, чтобы посмотреть неизвестный лермонтовский рисунок, украшающий стену его гостиной. Кроме рисунка — на нем изображена стычка русских крестьян с французскими всадниками,— г-ну фон Кеннгу принадлежат альбомы из верещагинского архива. В одном из них мы нашли неизвестный рисунок пером. Это рисунок Лермонтова.

lermontov4

В то время, как по Центральному телевидению в Москве шла передача, посвященная этим находкам, и были показаны на экране и автографы, и портрет Лопухиной, и картины, и снимок — литографированный портрет Верещагиной, обнаруженный в замке Вартхаузен, па Кутузовском проспекте в Москве, в квартире москвичей Комовых, случилось событие, какие бывают не часто: обнаружился новый рисунок Лермонтова!

lermontov5

Лицо Верещагиной показалось знакомым молодой художнице Наталье Константиновне Комовой. Не удивительно: совершенно такая же литография висит над постелью ее бабушки Инны Николаевны Солнцевой, по мужу Полянкер. А прежде эта литография находилась в старинном семейном альбоме.
Кончилась передача. Перелистывая альбом, Комова обнаружила рисунок с подписью: «М. Лермонтов». И рядом — картинку, рисованную родственником поэта, с подписью: «Шан-Гнрей».

По всем признакам альбом принадлежал в 30-х годах прошлого века девушке, жившей в доме тетки поэта А. Столыпиной. Девушку звали Марией Ловейко.

От имени Комовых альбом передан в Дом-музей в селе Лермонтово, Пензенской области.

А это обложка воспоминаний, которые писала Вера Ивановна Бухарина-Анненкова, писала их по-французски. И озаглавила: «Правда и только правда». Известно было, что она была знакома и с Лермонтовым и с Пушкиным, зпала и других замечательных людей своего времени. А время ее было долгое: она умерла в 1902 году, 89 лет. После смерти ее хотели напечатать записки, но оказалось, что она завещала их внуку — сыну русского дипломата, 15-летнему мальчику, жившему за границей. И рукопись ушла нз пределов России. Попытки найти
ее в продолжение четверти века были безрезультатны. В позапрошлом году узнаю: рукопись в свое время возвратилась в Россию и в 1917 году была положена на сохранение в банковский сейф. Новые поиски — и опять без успеха. Тогда я решаюсь обратиться к помощи телезрителей: опыт уже имеется. Однако до телевизора не дошло. Выступая перед читателями Исторической библиотеки в Москве с рассказом о поисках, я получил записку: «Я знаю, где мемуары Анненковой».

Их держала в руках несколько лет назад Шифра Абрамовна Богина, работавшая в Архиве древних актов в Москве. Она описала записки, дала им номер, внесла в каталог — это пятнадцать толстых тетрадей,— и они снова легли на архивную полку. До меня их еще никто не читал (за последние сорок семь лет!). Теперь уже точно известно: интереснейшие записки!

Ираклий Андронников.

В Центральном музее Вооруженных Сил на одной из стен зала Победы золотом выбиты фамилии героев Великой Отечественной, навечно зачисленных в списки части. Свыше 350 человек удостоены зтой чести. Ныне, как сообщает выпущенный Воениздатом справочник, в списках личного состава частей, кораблей военно-учебных заведений значатся 412 павших смертью храбрых защитников Родины. Эта традиция, по мнению авторов справочника, берет начало от Александра Матросова, своим телом закрывшего амбразуру фашистского дота. Между тем эта славная воинская традиция родилась на век раньше, и у истоков ее стоял император Николай I.
Андрианопольский мирный договор от 2 сентября 1829 года, завершивший очередную войну России с Турцией, установил, что побережье Черного моря от устья Кубани до поста Св. Николая (граница современной Аджарии) «пребудет в вечном владении Российской империи». Однако утверждение России на черноморских берегах не устраивало ни Блистательную Порту, ни западные державы. При негласной поддержке правительств этих стран в конце двадцатых годов прошлого столетия широкий размах получила контрабандная торговля на кавказском побережье. Иноземные суда доставляли в устья горных рек порох, серу и даже пушки, а оттуда везли чаще всего живой товар — захваченных абреками в ходе набегов жителей казачьих станиц и мирных горских селений, большей частью женщин и девушек, которых потом продавали на невольничьих рынках Востока. Чтобы оградить побережье от набегов, было организовано патрулирование крейсеров и построен рад укреплени

lermontov10Фрагмент рисунка.

С начала 1840 года поддерживаемые иностранцами горцы начали боевые действия против русских гарнизонов. В феврале несколько крепостей пало. Нависла угроза и над крупным фортом Михайловское, которым командовал штабс-капитан Константин Лико.

Начальник гарнизона развернул работы по углублению рвов, возвышению валов, приведению в порядок орудий. Вскоре в гарнизоне побывало несколько «мирных» горцев, рассказавших, что хотя в горах и собираются крупные отрады убыхов и шапсугов, но на Михайловское нападать они не будут, якобы поджидают какой-то русский караван, который должен пройти через ущелье близ их аулов. Лико, прекрасно знавший местные нравы, ничему этому не поверил: перед нападением горцы всеми силами старались усыпить бдительность.

 

19 марта Лико собрал солдат и офицеров гарнизона и произнес речь, в которой заявил о намерении защищать Михайловское до последней капли крови. А если неприятель не будет отбит и овладеет вапа-

ми, взорвать пороховой погреб. Все единодушно поддержали командира. Поднести фитиль к боезапасу вызвался рядовой Архип Осипов. Лико тотчас вручил ему ключ от погреба. Никто не сомневался, что Архип сдержит слово — в гарнизоне его знали как «человека серьезного, набожного и смелого, исправного солдата». Иеромонах отец Паисий благословил Лико, Осипова и их соратников на ратный подвиг.

Утром 22 марта толпы горцев пошли на штурм Михайловского. В разных источниках количество штурмовавших варьируется от 1500до 110ОО человек. Первый приступ был отбит картечью и ружейным огнем. Во время второго русские ударили в штыки и отбросили противника прочь. Дрогнувшие горцы отступили, убыхи начали выяснять отношения с шапсугами, обвиняя друг друга в нерешительности. Тогда уздени договорились, приказали коннице, наблюдавшей издали, преследовать и рубить всех, кто повернет от валов Михайловского вспять, уклоняясь от штурма. «Пешие, видя безвыходность своего положения, снова с диким гиканьем устремились на приступ, — пишет историк. — Одолев своей многочисленностью гарнизон, оттеснили его».
Осипов бросился к пороховому погребу. К этому времени раненный двумя пулями и порубленный шашкой Лико лежал, истекая кровью, на земле. Перестрелка затихала. Горцы добивали отдельные группы не сложивших оружие солдат, когда оглушительный взрыв поднял на воздух обломки деревьев, камни и целые куски стен. Урон был нанесен колоссальный, что не позволило врагу в дальнейшем захватить Николаевское, Абинское, Навагинское укрепления и форт Раевский.

22 апреля 1840 года император собственноручно начертал проект приказа. «В летописях подвигов Российской армии много громких и славных дел, — писал Николай I. — Много славных подвигов, сохранившихся в памяти потомства. Кавказский корпус по назначению своему чаще других имеет случай стяжать новые лавры. Но доселе не было примера, подобного в недавнем времени совершившемуся…»

Обрисовав далее картину нападения горцев, автор документа поставил в центр события фигуру начальника гарнизона, основываясь, очевидно, на донесении Головина или Раевского. Как отмечал государь, это штабс-капитан Лико объявил подчиненным о твердой своей решимости «защищаться до последней крайности и в случае одоления превосходством неприятеля о твердом намерении поднять себя на воздух взрывом порохового погреба». О подвиге Осипова в рукописи царя нет ни слова. Видимо, потому, что уцелевшие очевидцы происшедшего еще находились в плену.

Этот документ так и остался в проекте, а был обнародован совершенно иной, подписанный военным министром графом Александром Чернышовым приказ № 79 от 8 ноября 1840-года. В нем уже идет речь о подвиге Осипова, причем дело подано таким образом, что пороховой погреб он подорвал «по собственному пробуждению». Почему акцент был перенесен с личности принявшего решение о подрыве форта штабс-капитана Лико на исполнившего его замысел рядового?

Во-первых, к тому времени вернулись из плена выкупленные армянскими купцами сослуживцы Осипова, поведавшие подробности происшедшего.

Во-вторых, возвышая и несколько преувеличивая личную инициативу простого солдата, якобы самостоятельно принявшего крайне ответственное решение, император и военный министр явно преследовали цели, как мы бы сказали сейчас, пропагандистские. Хотели показать россиянам, среди которых уже тогда было немало серьезных критиков политики правительства на Кавказе, так и всей Европе, что в сражениях с горцами русские воины защищают правое, благородное дело.

Тот приказ военного министра № 79 открыл традицию навечного зачисления в списки части и положил начало соответствующему воинскому ритуалу. В нем говорилось: «Государь Император почтил заслуги доблестных защитников Михайловского укрепления в оставленных ими семействах (вдовам, матерям и детям погибших михайловцев выплачивалась пожизненная пенсия в размере полного денежного содержания кормильцев, дети их получили право на казенное содержание в учебных заведениях. — Авт.). Для увековечения же памяти о достохваль-ном подвиге рядового Архипа Осипова, который семейства не имел, Его Императорское Величество Высочайше повелеть соизволил сохранить навсегда его имя в списках 1 -й гренадерской роты Тенгинского полка, считая его первым рядовым, и на всех перекличках, при спросе этого имени, первому за ним рядовому отвечать: «Погиб во славу русского оружия в Михайловском укреплении».

О героических событиях той Кавказской войны напоминает сегодня на черноморском берегу между Геленджиком и Туапсе чугунный крест, хорошо видный с проплывающих кораблей, сооруженный в 1876 году. Надпись на кресте гласит: «77-го пехотного Тенгинского Его Императорского Высочества Великого Князя Алексея Александровича полка рядовому Архипу Осипо-ву, погибшему во славу русского оружия 22 марта 1840 года в укреплении Михайловском, на месте которого сооружен сей памятник». А поселок, возникший неподалеку от взорванной крепости, до сих пор называется Архипо-Осиповка.

К сожалению, сегодня традиция зачисления навечно в списки части особо отличившихся бойцов забыта. А зря. Нынешняя чеченская кампания дает многочисленные примеры героизма наших солдат. Увековеченный подвиг всегда поднимает боевой дух армии.

Александр Пронин

 

 

Людмила Максимчук,поэтесса, писательница, художница,Член Союза писателей России,Московской городской организации

прислала свои стихи, посвящённые Михаилу Лермонтову:

* * *

Из сборника «ЛЕПЕСТКИ» – стихотворений, посвящённых великим и любимым поэтам…

* * *
Русскому поэту Михаилу Лермонтову (1814 – 1841)

* * *
«Выхожу один я на дорогу…»
Михаил Лермонтов

* * *
Он слышал: ангелы трубили,
Часы небесные пробили.
Он знал: его уже убили.
Кавказ… Трагедия… Дуэль…

…Душа и вечность неразлучны.
Фонтаны слёзны. Небо тучно.
Вдохнуть – и выдохнуть беззвучно…
Нельзя идти, не видя цель!

Ноябрь 1999 г.

Большое спасибо, Людмила!

 

 

 

Комментарии (1)

  • admin:

    Спасибо за комментарий, Людмила!
    Послала письмо Вам на почту — посмотрите.
    С Уважением, Наталия.

Комментировать

Вам необходимо войти, чтобы оставлять комментарии.

Поиск
загрузка...
Свежие комментарии
Проверка сайта Яндекс.Метрика Счетчик PR-CY.Rank Счетчик PR-CY.Rank
SmartResponder.ru
Ваш e-mail: *
Ваше имя: *

товары