Баранов-Россине Владимир
Владимир (настоящее имя Шулим-Вольф) Давидович Баранов появился на свет 1 января 1888 года в селе Большая Липатиха Таврической губернии (сейчас — Запорожская область Украины). С 15 лет учился в Одесском художественном училище. Еще в его стенах увлекся авангардом, был участником выставок в Киеве и Москве. Окончив училище, поступил в Петербургскую академию художеств, но через год был отчислен по банальной причине — за непосещение занятий.
Тогда-то, в 1910 году, вольные ветры русского модернизма и занесли честолюбивого молодого человека в Париж. Баранов сразу оказался в знаменитом «Улье», объединявшем Пикассо, Шагала, Модильяни. Его картины того времени сделаны в манере футуризма и супрематизма, впервые подписаны на французский лад «Россине» (потом он присоединил псевдоним и к своей фамилии).
Особой страницей биографии Баранова стала завязавшаяся тогда и продолжавшаяся всю жизнь дружба с Соней и Робером Делоне. Их влияние на творчество Баранова несомненно. «Цвет ради цвета», «Пока искусство не освободится от предмета, оно осуждает себя на рабство» — эти высказывания французского «ересиарха кубизма» (так себя именовал Р. Делоне) вспоминаются, когда видишь картины Баранова первого парижского периода — «Война», «Голубой апокалипсис».
Одновременно Баранов увлекся светоцветомузыкой. Благодаря этой страсти он познакомился с Александром Скрябиным и написал его портрет. Композитор оставил на нем автограф: «Музыканту красок — Скрябин». «Цена» этого автографа особенно высока. Ведь Скрябин, как известно, много и всерьез занимался синтезом музыки и света, впервые введя в партитуру симфонической поэмы «Прометей» строчку для светового сопровождения.
Первый в мире светомузыкальный инструмент — оптофон.
Увлечение Баранова тоже было очень серьезным. Он даже изобрел особого рода фортепиано — «оптофон», каждая клавиша которого соответствовала не только определенному звуку, но и цвету. Свет, проходя через сложные оптические фильтры, проецировался на специальный экран — «хромотрон». Это изобретение сделано уже после возвращения Баранова в Россию в феврале 1917 года. В 1923-м он провел первые цветомузыкальные концерты у Всеволода Мейерхольда, а затем и в Большом театре. Сам изобретатель исполнил партию света в сопровождении симфонического оркестра. В программе были произведения Вагнера, Шуберта, Грига, Рахманинова. Между прочим, копия этого уникального музыкального аппарата сейчас хранится в Центре Помпиду в Париже (оригинал погиб во время второй мировой войны). Ну а на родине в 20-е годы «нотная живопись» встретила негативную оценку со стороны официозной критики. Возможно, оптофон был еще не вполне завершён. Но как бы то ни было, в 1925 году Баранов покинул СССР окончательно и снова уехал в Париж.
Примечательно, что и в дальнейшем жилка изобретателя не гасла в этом художнике. И порой весьма далекой от изобразительного искусства оказывалась его фантазия. Например, аппарат под названием «мультиперко» был предназначен для изготовления, стерилизации и розлива газированных жидкостей.
Затем Владимир Давидович разрабатывает «хромофотометр» — прибор для анализа качества драгоценных камней. А незадолго до начала второй мировой войны Баранов придумал «динамический камуфляж», авторство которого позднее было ошибочно приписано Жоржу Браку. Его суть — в проецировании увеличенных цветовых пятен, позволяющих «скрыть» любой военный объект — движущийся или неподвижный. Свое изобретение он представил директору заводов Рено и представителям Пентагона. Но по каким-то причинам его тогда не внедрили в производство. Кстати, занимался им он не в одиночку, а со своим другом Робером Делоне.
И разумеется, художник оставался художником. Все эти годы Баранов-Россине — непременный участник Салона независимых, а также других выставок парижского авангарда. К этому добавлялась еще и преподавательская деятельность в открытой им по приезде в Париж «оптофонической академии».
Нетрудно представить, чем грозил Баранову приход нацистов, однако он отказался покинуть город, заявив: «Я люблю Париж и ничего не боюсь!» Его арестовали вместе с семьей. Родных вскоре выпустили, а самого Владимира Давидовича отправили в Освенцим, где он погиб в январе 1944 года.
Произведения Владимира Баранова-Россине на Западе нынче в моде. Например, на русских торгах «Сотбис» в ноябре прошлого года его картина «Зеленый апокалипсис» 1912 года «ушла» за 350 тысяч долларов.
И вот после затянувшегося — на 80 лет — перерыва он снова встретился с Соотечественниками.
Маргарита Марутян
В творчестве Владимира Баранова-Россине можно найти следы всех самых смелых художественных течений начала XX века. Окончив Одесское художественное училище. Баранов получил звание «учитель рисования и черчения», а продолжил обучение в Петербургской Академии художеств. На занятия молодой художник ходил нерегулярно, из-за чего его вскоре отчислили.
Только приехав в Париж в 1911 году, Баранов ощутил подлинную свободу творчества. Поселившись в парижском «Улье» и общаясь с французскими живописцами Фернаном Леже и Амедео Модильяни, он четко улавливал новейшие веяния эпохи, что, конечно же, находило отображение в его работах в духе футуризма, супрематизма, кубизма и даже сюрреализма. Менялись течения — менялись и работы Баранова, так что на его полотнах запечатлены чуть ли не все «измы» эпохи. Нашлись, впрочем, критики, увидевшие в них скупые подражания. В Париже Баранов взял псевдоним Даниэль Россине в честь коня Дон Кихота Россинанта.
Автопортрет. 1912 год.
После революции художник вернулся в Россию и преподавал во Вхутемасе, украшал революционный Петербург вместе с Кустодиевым и Петровым-Водкиным к первой годовщине Октября, работал над революционными панно «365 революционных дней», « Красноармеец-барабанщик», «Марширующие красноармейцы». В ноябре 1917-го состоялась первая в России большая выставка художника, где было представлено свыше 60 работ, в том числе красочные пейзажи, реалистичные портреты на кубистском фоне и декоративные панно.
К этому времени Баранов вслед за экспериментами со светом и музыкой Скрябина сконструировал своеобразный клавир — «оптофон», каждая клавиша которого соответствовала не только определенному звуку, но и цвету (свет, проходя через специальные оптические фильтры, проецировался на экран, таким образом отображалось более трех тысяч оттенков спектра). Светомузыкальные представления он давал в театре Всеволода Мейерхольда и Большом театре. О том, как далеко заходила любознательность художника, можно прочитать в одном из его писем: «Я пишу этюды академические и работаю по химии, изучаю спектральные анализы и солнце; работаю также по одной вещи разными материалами, разными красками и формами. Для меня живопись — жизнь. Главное: делаю все любя, ибо так нравится».
Эффект преломления световых лучей Баранов использовал и в других своих изобретениях, правда, исключительно в практических целях. В его «хромофотомере» эффект применялся для определения качества драгоценных камней (веса, величины, цвета, чистоты и свечения), а в «мультиперко» — для производства и очистки химических растворов. Свое оптофоническое пианино он запатентовал спустя десять лет после его создания, и та самая первая модель, впоследствии не раз совершенствовавшаяся, хранится в парижском Центре Жоржа Помпиду.
Страсть к изобретательству отразилась в скульптурах художника, а одна из них — футуристическая «Симфония» — сконструирована из металлических труб, пружин и проволоки. Кроме того, Баранов первым придумал пятнистый камуфляж для армии и, кстати, также запатентовал его, хотя сегодня этого уже почти никто не помнит.
В 1925 году Баранов снова уехал из России: славить революцию он больше не мог и не хотел, его изобретения на родине оказались никому не нужны. В Париже он занимался продажей недвижимости, а в 1944-м погиб в Освенциме. В работах художника не было эпатажа, они были чистым искусством, которое современники Баранова, как обычно бывает, не сумели оценить по достоинству.
НАТАЛЬЯ СОКОЛОВА
